Очередное послание Президента (как платье) разобрали по лоскуткам и с разной степенью пристрастного упоения обсуждают во всех ток-шоу, где каждый что ищет, то и находит.
Оптимистичнее всех оценил послание секретарь генсовета «Единой России» С. И. Неверов: «У нас всё хорошо, а будет ещё лучше».
Хочется спросить: так думают все шахтёры или только выбившиеся в начальники? Видимо, новым «хозяевам жизни» В. Путин напомнил о недопустимости чванства, необходимости хождения в народ и благотворительности для 80% населения России.
Происходит подмена социальной справедливости благотворительностью на уровне государственной политики, т. е. благополучие населения ставится в зависимость от субъективной благосклонности управляющих и эпизодических всплесков человеколюбия со стороны «состоятельных кротов». Да и не с чем идти в народ после Д. А. Медведева! Кратко и ёмко он всё сказал… ни отнять, ни прибавить.
Действительно, у основной массы трудящихся нет чудотворных капиталов, которые позволяют, наплевав на общественную нравственность, ни в чём себе не отказывать. У них есть невостребованная системой способность к общественно полезному труду, они хотят, честно работая, достойно жить. Но именно этого финансово-экономическая и налоговая системы не могут им обеспечить.
За 25 лет они оказались не способны предложить и создать совместно с народом схемы общественной жизнедеятельности, отвечающих традициям и ментальности народа. Главная причина – невозможно в России на частнособственнической основе поднять и вывести из кризиса промышленное и сельскохозяйственное производство и уж тем более поднять его на качественно новый технико-технологический уровень. Поэтому призывы к технологическому развитию промышленного и сельскохозяйственного производства со стороны президента — глас вопиющего в пустыне.
Как только речь заходит о модернизации реальных секторов народно-хозяйственного комплекса, новые хозяева требуют денег. Лукаво забывая, что форма и способ организации общественного труда не только определяют социальную структуру общества, но и оказывают влияние на рост производительности труда. Например, даже простая форма кооперации при существующем ныне разделении труда. Но эффект от такой работы значим на уровне общества как целого, а выделяемые деньги можно без труда перевести в единоличное состояние и вывести за границу.
Тот же подход и к справедливости. Осуществление социальной справедливости требует на иных (коллективистских) началах организованной экономической структуры общества. Которую невозможно осуществить без сознательно организованного участия народных масс. Этого опасаются, а по мере роста напряжённости и боятся те, кто предпочтёт оказание эпизодической благотворительности вместо развития активности трудящихся.
Не уверен, что нынешние государственные, муниципальные служащие и «капитаны частнособственнического производства» пойдут в народ (как 25-тысячники в период коллективизации) с настойчивыми предложениями организации коллективных форм хозяйствования. Именно они обеспечивали ранее трудящимся условия их устойчивого (растущего!) жизнеобеспечения и социально-культурные условия жизнедеятельности народов. Не пойдут.
Во-первых, по идеологической причине несмотря на заверения об отсутствии таковой. Для них частная собственность и либеральная рыночная экономика священны, как коровы в Индии. Эта линия доминирует на общегосударственном уровне, идеологически представлена и насаждается высшей школой экономики (Ясин), фондом Горбачёва — этими иудушками от марксизма и т. д.
Во-вторых, власти не нужны трудовые коллективы, которые могут стать самостоятельными субъектами социально-экономических, политических отношений. Идеологически «зашоренным» (на частной собственности и рынке) чиновникам и олигархам нужен минимально социализированный, но максимально атомизированный рабочий люд. Они не способны подняться до уровня «красного профессора» Ден Сяо Пина, который применительно к экономике Китая говорил: «Неважно, какого цвета кошка, главное, чтобы она мышей ловила».
То есть форма хозяйствования должна удовлетворять коренные интересы работников. Только тогда она будет экономически эффективной. Ведь новая экономическая политика в советской стране разрабатывалась и осуществлялась в интересах основной массы трудящихся и в преддверии индустриализации. Ден Сяо Пин переосмыслил и предложил схожую политику в преддверии бурного индустриального роста промышленного потенциала КНР.
По другим книжкам «учились и продолжают учиться» бывшие и настоящие члены российского правительства и околоправительственного пула. Результат этой учёбы – противоестественный симбиоз доктринёрства и агрессивного эгоизма ради личной наживы. С одной стороны, стремящиеся слыть либералами Медведев, Кудрин, Греф, Набиуллина и др. С другой, такие, как Улюкаев, работавший вместе с Е. Гайдаром в редакции журнала «Коммунист». Но вместе они довели дело до того, что около 20 млн работоспособного населения в России надеются только на себя, выйдя в трудовой деятельности за рамки созданной ими финансово-экономической и налоговой систем.
Это тоже очень действенная форма пассивного протеста против подавления инициативы и социально-экономической самоорганизованности трудящихся, которые не хотят и не будут работать на частнособственническое государство.
Проханов услышал, правильно понял и постарался передать главное из послания В. Путина. Экономически топчемся на значениях, близких к нулю, и новой экономической концепции, как из этого выйти, нет. После такого заявления журналисты тут же потеряли к нему интерес.
Эгоистичная правящая верхушка занята практической деятельностью по сколачиванию (любыми путями) частных состояний. Изучать и делать выводы из советского и китайского исторических опытов им незачем. В основу их деятельности и предлагаемых ими схем общественной жизнедеятельности положены западные кальки, нацеленные на краткосрочный успех, но не позволяющие выстроить систему отношений долгосрочной положительно направленной массовой экономической деятельности.
Предположим, что их не устраивает опыт коммунистического Китая. Пусть обратят взор на опыт США. В частности, Рузвельта, который после избрания президентом в период великой депрессии, обратившись к финансово-экономической верхушке, поставил условие: если хотите сохранить систему эксплуатации в долгосрочной перспективе, в ближайшей пожертвуйте содержимым своих кошельков. Он думал о сохранении системы в целом, а не о чистоте либерально-буржуазных риз в угоду алчным олигархам и всевозможным партнёрам-инвесторам.
Наша власть и здесь оказывается на голову ниже. Рузвельт без колебаний возложил основные тяготы структурных, финансовых, экономических реформ на виновников кризиса – небольшую кучку богатых. Кто повинен, тот и платит. Более того, он не остановился на этих, во многом благих пожеланиях, а, как «верный ленинец», вместе с экономистом Д. Гелбрейтом, работавшим в комитете ценообразования и регулирования цен, разработал и осуществил систему мер по государственному регулированию капитализма и системы рыночных отношений.
Никакие смотрящие за ходом процесса правозащитники и либералы, которые, как правило, не мыслят дальше своей выгоды, им были не указ. На этом было основано патриотическое воодушевление и единение с основной массой обнищавшего народа, помогавшее решению вопросов. Но для этого надо быть Рузвельтом или Ден Сяо Пином, которые вошли в историю, а не вляпались! Первый – за вывод страны из затяжной «великой депрессии», второй – за невиданное ранее развитие и рост экономики Китая.
Наш патриотизм носит политически поверхностный характер на имевшее место в 1990-2000 гг. унижение национального достоинства большинства народа. Ибо меньшинство и тогда, и сейчас не связывает себя и своё будущее с жизнью и будущим основной массы трудящихся. Оно их в расчёт не берёт. В том числе и потому, что строят республику связанных в гражданское общество собственников, которые только считаются народом, т.е. демос, а 80% остального населения, лишённого капиталов и собственности, – охлосом, в переводе на русский – быдлом.
Буржуазный парламентаризм, по сути, – соединение демократии для меньшинства, а не для народа с бюрократизмом исполнительной власти, направленной против народа. Отсюда и безответные петиции массовых протестов. «Демократический кот слушает, да ест!»
Нынешняя демократия равна правилам торговли, каждый найдёт массу подтверждающих примеров этого в жизни. Ведь бюрократы – должностные лица, оторванные от народа и стоящие над ним, а государство – официальное резюме существующего гражданского общества со всё большим господством собственников капиталов, чиновников и чистогана. Основная масса трудового народа находится вне этого гражданского общества собственников, где подавляющая часть чиновников – слуги.
В подтверждение сказанного вспомните, как поэтапно снижался необходимый порог явки и возрастали препоны для отсеивания кандидатов из народа на выборах всех уровней. Все молча это проглатывали, а руководители многих партий даже радовались. Ибо это облегчало доступ к общественным благам, т. е. собственному жизнебытоустройству, а в результате предоставило возможность организованному меньшинству подавлять и подчинять своей воле большинство населения страны.
Парламентская демократия играет роль фигового листа, который видимостью общих интересов прикрывает бесстыдную эксплуатацию и грабёж основной массы трудового народа. Теперь при отсутствии порога явки на выборы ходит зависимый от денег и начальства «демос», а «охлосу», задавленному каждодневными заботами, не до политики и демократии.
Можно считать, что на законодательном и социально-экономическом уровне сепарацию населения относительно разделения на «демос» и «охлос», а также по отношению к выборам власть успешно провела и продолжает проводить.
Но, с другой стороны, 80% населения России понимает, что чиновники и депутаты – не слуги народа. В основном они обслуживают друг друга и зачастую норовят это сделать за счёт всех остальных. Таковы они, новые «хозяева жизни».
От ясного понимания недалеко и до размежевания. Понимает это и В. Путин, пытающийся пока увещеваниями предотвратить открытый раскол населения страны на противоположные друг другу части. Думающие, а не просто по статусу потребляющие блага представители режима чувствуют, что для укрепления единства даже так называемого демоса «крымского консенсуса» недостаточно. Но и подвести под патриотизм социально-экономическое основание не хватает духу. Ведь тогда пришлось бы поставить на карту «всё, что ими нажито непосильным трудом».
Вот и завели разговоры не о социально-экономической, а просто справедливости, т. е. свели это к морализаторской, поповской фразе о взаимной толерантности (по-русски, равнодушию) и вежливости между волками и овцами.
А из этого вытекает бессодержательное, потому бездеятельное, т. е. не поддерживаемое основной массой трудящихся понятие патриотизма. Опасаюсь, что вскоре это наметившееся различие между финансово-олигархическим представлением о патриотизме и народными представлениями о нём разовьётся в общественно-политической жизни до противоположности.
Ибо одни считают патриотичным сохранить, защитить и умножить (с помощью и за счёт народа, затянувшего пояса) свои «праведные капиталы» от международных грабителей, а те, кто «затянул пояса», хотят иметь гарантированную возможность, честно работая на благо всех, обеспеченно и достойно жить.
Постоянно нарастающие разногласия с внешним миром заставляют всех учиться и делать выводы. Скоро для общественной консолидации на основе положительных коренных интересов внутри страны будет настоятельно востребована не смена акцентов, а смена вех общественно-экономического развития.
Иначе мы можем оказаться в роли вооружённого колосса на глиняных социально-экономических ногах.
В. В. БУРТНИК,
председатель консультативного Совета партийных организаций на КМВ.
Ессентуки.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 12 января 2017 г. на сайте ЦК КПРФ.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 12 января 2017 г. на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.