Более года краевое телевидение цитирует ностальгические строки писателя-эмигранта Ильи Сургучёва. Многие, наверное, уже прониклись к нему сочувствием и даже любовью. Но тот ли это человек, которым стоит восхищаться и ставить его жизненный путь в пример другим? И кому сегодня нужно антигероя превращать в героя? Оказывается, ставропольцы тоже задумываются над этими вопросами.
— С удивлением узнал, что в крае идёт процесс, инициированный частью творческой интеллигенции Ставрополя, цель которого открыть забытого писателя-эмигранта Илью Сургучёва и внедрить его наследие в школы, библиотеки края.
Уже намечена акция по сбору народных средств на дополнительные издания его произведений, среди которых, видимо, будут и антисоветские памфлеты, статьи, вдохновляющие фашистов на «подвиги» на ставропольской земле, которые были оплачены сотнями тысяч человеческих жизней!
Но то ли это имя, которым могли бы гордиться наши школьники? Сравнительно недавно был инициирован процесс реабилитации другого литератора-эмигранта, белогвардейца генерала Петра Краснова. К счастью, закончился он неудачно, потому что в Кремле обратили внимание «патриотов» на то обстоятельство, что подобные литераторы не могут быть реабилитированы по причине их предательства Родины.
И действительно, в таких вопросах надо быть разборчивыми. Иначе мы можем прийти к подобным событиям, как на Украине, где уже навязываются школьникам ложные герои.
Ведь Сургучёв был осуждён за сотрудничество с немецкими нацистами в оккупированном Париже (о чём инициаторы компании популяризации Сургучёва предпочитают умалчивать). И что же, именем предателя хотят назвать школу в Ставрополе?
Понятно, что к 100-летию Великой Октябрьской революции некоторым политикам очень хочется растиражировать его «живописный» рассказ «Большевики в Ставрополе». Заканчивается эта вакханалия буйной садистской фантазии скромной припиской автора: «…Пришли добровольцы, кошмары исчезли».
Никак иначе не мог не похвалить автор добровольцев, поскольку писался этот «шедевр» для отдела пропаганды Добровольческой армии, которая, как казалось автору, навсегда обосновалась в Ростове-на-Дону. Но ставка сделана была неверно, и пришлось бежать в Париж.
Здесь в 40-е годы писатель уже сотрудничал с оккупационными изданиями, приписки звучат примерно в том же контексте: пришли немцы, кошмары исчезли. Видимо, чтобы убедиться, что «кошмары исчезли», писатель в начале 1943 года с позволения немецких властей приезжает на родину, которую он предал – в оккупированный врагами Ставрополь в надежде сделать пропагандистско-писательскую карьеру теперь уже у новых хозяев.
По «горячо любимой» земле ходит в сопровождении немецких автоматчиков, видимо, опасаясь «радушного» приёма земляков.
Но случился Сталинград, и Сургучёв снова бежит в Париж…
И что же, процесс пошёл? Сургучёв теперь тот человек, именем которого можно называть улицы Ставрополя?
Вот что пишет на страницах своего сайта общественно-исторический клуб «Белая Россия»: «Резко отрицательно восприняв большевистский переворот, И. Д. Сургучёв примкнул к Белому движению и прошёл с ним весь тернистый путь борьбы».
Подпись заведующего одного из отделений «Осведомительного агентства» (или сокращённо «Осваг») Добровольческой армии. А дальше – традиционные этапы: Константинополь, Прага, Париж. Положительно воспринял нападение Германии на СССР.
Газета «Русские новости» сообщала 3 августа 1945 года об его аресте: «Ярый поклонник антибольшевистской идеологии, человек, лично близкий к Жеребкову, Сургучёв был одним из столпов его газеты с первых же номеров» (Юрий Жеребков при немецкой оккупации Парижа возглавлял Управление делами русской эмиграции во Франции и под вывеской этого ведомства издавал прогерманскую газету «Парижский вестник»). В июле и августе 1942 года он опубликовал на страницах «Парижского вестника» ряд пронемецких и антисоветских фельетонов под общим названием «Парижский дневник».
Позднее, сделавшись, очевидно, более осмотрительным, Сургучёв от написания подобных статей воздерживался, но продолжал работать в газете почти до самого её закрытия. Арестован был Сургучёв именно за эти фельетоны, восхвалявшие немцев и глубоко враждебные Франции. Его досье было передано судебным властям, и процесса Сургучёв ожидал в заключении в тюрьме Френ».
А это уже материал из музея И. Сургучёва в школе № 4: «В начале 1943 года с разрешения немецких властей Илья Дмитриевич посещает на несколько дней родной Ставрополь. После войны он был обвинён в сотрудничестве с фашистскими властями и в результате судебного процесса был осуждён на шесть месяцев».
Так что если на школе будет красоваться мемориальная доска с именем писателя, то дети уже с первого класса, зайдя в школьный музей, могут узнать чьё «гордое» имя носит их родная школа.
Максим ИВАНОВ,
пенсионер.
Эти поздравления в PDF-версии газеты «Родина» от 9 марта 2017 г. на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.