Широка страна моя родная. Много в ней озёр и рек. Только не как прежде вольно чувствует себя в ней человек.
С детства я заядлый рыбак. Собрался как-то поудить на ближайшем от хутора озере. Прихватил удочку бамбуковую, приманки разных сортов. Выхожу за калитку, там старуха моя сидит. Остановила и спрашивает:
— Ты случайно ничего не забыл?
Я вроде бы всё взял, долго собирался. А она мне опять зычным своим голосом:
— Дед, ты банку с червями забыл да завёрнутые в плёнку крючки с леской.
Пришлось вернуться. После окончательного сбора снова выхожу. Мне старуха говорит:
— Рыбалка у тебя, на мой взгляд, пожалуй, не состоится.
— Почему это не состоится?
— Да потому что ты долго собирался и забыл, что тебе надо.
— Ты, бабуля, так не говори и не колдуй, а пожелай удачной рыбалки.
А она мне вместо этого так ехидно вслед пожелала счастливого пути…
Погода стояла тёплая, озеро спокойное. А сазаны полуметровые так и ходят прямо вдоль берега. Я нанизал на крючок две кукурузины, закинул удочку и сижу, наблюдаю. Через некоторое время поплавок зашевелился. Держу удочку обеими руками (сазан был крупный), тащу осторожно. А он виражи выписывает из стороны в сторону. Потом как подпрыгнул – и обломил удочку.
В общем, рыбалка не задалась. Всё-таки накаркала старуха. Это был мой последний поход на озёра, куда мы ещё пацанами бегали купаться и рыбачить. Потом у них появились хозяева, дорожка туда начала зарастать.
В четырёх километрах от хутора Пролетарского есть водохранилище Ростовановского колхоза. Его сдали в аренду двум ингушам. Есть большой водоём за станицей Курской. Его охраняют казаки. С удочками туда не подходи на пушечный выстрел. Везде стоят таблички: «Ловля рыбы здесь запрещена». Говорят, нужна лицензия.
Я попытался было узнать у одного хозяина о лицензии на ловлю удочкой. Он ответил:
— Мы лицензии не выдаём. Если дать волю рыбакам с удочками, так они будут сидеть на озере с утра до ночи.
— А для стариков тоже лицензий нет?
— Тоже нет никаких лицензий и привилегий, – был окончательный ответ.
Куда ж рыбаку податься? Раньше за нашим хутором было озеро, принадлежавшее совхозу. Он лицензии выдавал на целый год. Никто нас не гонял, озеро не охранялось. Мы, пенсионеры, рыбачили там, наслаждались природой и беседовали меж собой, вспоминая молодость. Теперь Пролетарское озеро исчезло. В советское время оно держалось за счёт воды, поступавшей из водоканала. За 25 лет каналы пересохли, заросли камышом и деревьями. Всё исчезло. Остались лишь воспоминания и буржуи, которые всё подгребли под себя. Вот и сидят старики по домам, как истуканы. Никакой радости.
Правда, я нахожу занятие, читаю коммунистическую прессу – газеты «Родина», «Советская Россия». И голосую тоже за коммунистов. В прошлом году в сентябре ко мне домой урну привозили. Прочёл я избирательный бюллетень, нашёл там КПРФ и поставил «галочку». Кандидатов от коммунистов было всего два, а от «Единой России» пять. У своих детей спрашиваю, почему они не выбирают Компартию. Они говорят: не верим, что что-то изменится, ведь сейчас у власти те же бывшие коммунисты, которые при Ельцине уничтожили свои партбилеты. Что им возразить – не знаю.
Любил я песню, в которой говорится, как широка наша страна, как счастлив в ней человек, молодым у нас дорога, а старикам почёт. Но сейчас как-то неуместно про это петь. Ведь заросла для молодых дорога, старикам у нас почёта нет.
Два моих правнука поехали осенью поступать в Ставрополь в училище. А им сказали: платите по 15 тысяч рублей, тогда зачислим. Такова буржуазная система: гони деньги сразу. А денег нет. Значит, дорога для молодых закрыта. И для стариков нет дороги. Сидят дома и ругают нынешнюю власть.
Д. Т. МЯСОЕДОВ.
Хутор Пролетарский
Курского района.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» на сайте ЦК КПРФ.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.