Что должно было состояться для фашистов 25 августа 1941 года? Победа: они должны были взять Москву. Со взятием столицы СССР Гитлер связывал достижение главной стратегической цели войны на востоке. Однако не получилось. Но советская страна уже в августе 1941 года могла отмечать свою первую стратегическую победу – окончательный срыв плана молниеносной войны против Советского Союза. Это было ясно всем – и немцам, и нам
Но Гитлер не услышал звоночка от Красной Армии, а нам было ещё далеко до праздников. Да, Москва 25 августа не была взята, но дорога к ней была почти свободна.
Фашисты не сомневались, что дорога эта станет для них победной, а падёт ли Москва в этот месяц или в другой – не так уж и важно. Если бы в то время немцам кто-то стал пророчить, что уже в декабре им придётся драпать во все лопатки от Москвы, его даже не убили бы, а дружно посмеялись над ним, сочтя за сумасшедшего.
Но произошло то, что произошло. Битва за Москву началась 30 сентября 1941 года, а закончилась 20 апреля 1942 года. В ней можно выделить три этапа: оборонительный (30 сентября – 4 декабря 1941 г.), этап контрнаступления (5 декабря 1941 г. – 7 января 1942 г.) и этап общего наступления советских войск (10 января – 20 апреля 1942 г.). В итоге немецкая операция взятия Москвы под названием «Тайфун» провалилась.
Кульминационным моментом в этом сражении стал контрудар наших войск под Москвой. 5 декабря войска Калининского фронта, а 6 декабря Западного и правого крыла Юго-Западного фронтов перешли в контрнаступление. А уже 8 декабря Гитлер вынужден был подписать директиву № 39 о переходе к обороне на всём советско-германском фронте. Вот почему 5 декабря – день начала контрнаступления советских войск против немецко-фашистских войск в битве под Москвой – отмечается как День воинской славы России.
Почему гитлеровцам не удалось взять Москву? Назовём наиболее очевидные причины этого феномена.
Немецкие историки (и прежде, и теперь) непременно ссылаются на генерала мороза – не надоело называть эту причину! Уже давно не смешно: во-первых, мороз морозил не только фашистов, но и красноармейцев с тем же уровнем ниже нуля; во-вторых, развязывая войну против СССР, немцы разве не знали, что Советский Союза – не Африка, что здесь бывают морозы и даже очень сильные? Значит, нужно было отнестись к войне с Советами более ответственно.
Вообще-то, немцы – народ педантичный до анекдотичности. Их план «Барбаросса», подписанный ещё в 1940 году, даже сейчас поражает детальной продуманностью всего и вся. Но это только кажется: план обрекал фашистов на поражение. Главная ошибка Гитлера заключалась в ставке на блицкриг – молниеносную войну. Надо было совершенно не знать ни истории, ни психологии русских, ни экономических, ни мобилизационных, ни боевых возможностей России и не иметь никакого понятия о преимуществах социалистического общества перед буржуазным, чтобы рассчитывать на быструю и лёгкую победу.
Хотя психологически Гитлера можно понять. Так, Наполеон начал войну с Россией на два дня позже него, но уже 14 сентября он был в Москве. Французы за каких-то три месяца дотопали до главного града России – без автомобилей, танков, самолётов и прочих достижений техники и оружия. Разумеется, Гитлеру и в голову не могло прийти, что его поход на восток окажется менее успешным. К тому же, его армия имела двухлетний опыт современной войны, а Красная Армия такого опыта ещё не имела. Его армия была не только опытной, но и проникнутой победным духом. Все падали ниц перед нею. Греция пала за 21 день, Бельгия и Польша за 18, Франция за 14, Норвегия за 13, Югославия за 12, Голландия за 5, Дания вообще пала за 24 часа и т. д. Так мог ли Гитлер сомневаться в своём скором успехе на востоке?
А разве не придавал уверенности Гитлеру тот факт, что на его стороне находилась мощь всей покорённой Европы? Он и слушать не хотел, что Советы имеют перед Германией какие-то преимущества. Фашисты на всех направлениях имели против нас двух-, трёх-, четырёх-, пятикратное военное превосходство. А кто же устоит? Разве он мог предположить, что под Москвой русские перейдут в контрнаступление (безумцы!), имея в лучшем случае равные с немцами силы, а то и меньшие? Конечно, нет, ибо это противоречило всякой военной науке, включая и советскую. Не по её законам мы воевали… Но контрнаступление состоялось, фашисты были отброшены от Москвы на сто и более километров.
Однако объяснять успех нашего контрнаступления только ошибками фашистов было бы неправильно. Мы имели преимущества перед гитлеровцами в социалистическом общественном строе, построенном коммунистами, в плановой экономической системе, в понимании справедливого характера оборонительной войны, в массовом героизме армии и народа, включая детский. Мы превосходили фашистов в стратегии и оперативном искусстве, в мудрости военно-политического руководства, в уровне развития военнотехнической мысли, в национальном единстве народа, в мощном партизанском движении и т. д.
Приведём один показательный пример вышесказанному. У А. И. Микояна было четверо сыновей, все – воевали. Один из братьев – Владимир – рвался на фронт, но его всё время не включали в список полка. Поинтересовался – почему? Ему объяснили, что он – сын Микояна, видного государственного и партийного деятеля. Владимир пришёл домой и сказал отцу:
— Я проклинаю свою фамилию!
Тот взглянул исподлобья и ответил:
-Иди воюй!
Владимир ушёл воевать и погиб. Потому-то у немцев и не получилось 25 августа, а вот у нас 9 Мая – получилось. Не могло не получиться: как мог Гитлер победить Сталина? Но получится ли сейчас, если потребуется повторить подобное, – не ручаюсь…
Н. Ф. БОНДАРЕНКО.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» на сайте ЦК КПРФ.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.