Чиновники традиционно ищут способы сократить затраты бюджета. Под их каток нередко попадают дети. На Ставрополье к концу года будут закрыты пять детских домов. За последние восемь лет уже было реорганизовано 11 таких учреждений. Губернатор края Владимир Владимиров убеждён, что случилось это благодаря растущему количеству приёмных семей. По его словам, на месте бывших детских домов будут созданы психологические центры по работе с детьми и семьями. Но чем эти центры будут лучше детских домов – неясно.
На одной любви детей не вырастишь
Галина Перкун из Будённовска много лет возглавляла детский дом, недавно ликвидированный, и согласна, что такая тенденция – разбирать сирот по семьям – действительно есть, однако, для того чтобы единичные проявления любви к чужим детям приняли массовый характер, государство должно позаботиться о достойной оплате труда приёмных родителей:
— У нас были ситуации, – говорит Галина, – когда сирот забирали в семьи, естественно, рассчитывая на помощь государства, ведь содержание и воспитание ребёнка требуют немалых денег. Однако доходило до абсурда, когда приёмные родители месяцами не получали зарплату за свой труд! Им даже приходилось брать кредит, чтобы содержать сирот! При таком положении разве можно рассчитывать на то, что кто- то заберёт детей из ликвидированных детдомов?
Мария Юрьева из села Полтавского Курского района четыре года назад попала под каток бездумной оптимизации затрат краевого бюджета. Она работала воспитательницей детдома, который считался лучшим в крае с условиями, максимально приближёнными к домашним.
Его закрытие позволило экономить краевому бюджету ежегодно более 10 млн рублей. Чиновники на это повелись, и 40 сирот со скандалом раскидали по разным детдомам, а 40 воспитателей выбросили за ворота, что для сельской местности сродни катастрофе.
Мария не смогла равнодушно взирать на горе детей и сразу забрала к себе в дополнение к трём собственным четверых «ликвидированных» детдомовцев. Через год – ещё троих, потом – ещё двух, теперь уже местных детишек: у мальчика из соседнего села умерла мать, у девочки – бабушка.
Сейчас с Марией находятся семеро детей младшего и среднего школьного возраста, ещё трое – студенты, одна девочка уже работает, а одну приёмную дочь Маша выдала замуж. Все дети здоровые, хорошо учатся, занимаются спортом, танцуют, воспитанные и, что называется, умельцы на все руки.
— Если государство намерено достойно оплачивать труд приёмных семей, тогда из этой затеи с ликвидацией детских домов, может быть, что-то и получится – сами воспитатели и заберут сирот в семьи, даже хулиганов и инвалидов, – говорит Мария. – А на нынешнюю зарплату протянуть невозможно: сейчас мне платят 7 тысяч 800 рублей на содержание каждого ребенка плюс зарплата – 3400. В итоге я получаю 74 тысячи рублей на всех детей, кроме собственных, в месяц. Из них 10 тысяч я отдаю ребёнку, который учится в техникуме – стипендия. Остаётся 64 тысячи. Из них 20 тысяч надо отдать в оплату кредитов, потому что невозможно ничего сделать без них. На остальное мы живём. И такова участь всех приёмных семей! Потому я вынуждена ещё и подрабатывать – на трёх работах за копейки в разных сёлах. Ещё и торты пеку на заказ. И при всём этом отпуск мне не положен, я не имею права никуда уехать и оставить детей без присмотра. Разве это нормально? Зачем брать в семью приёмных детей, если вместо того чтобы их воспитывать, я вынуждена работать? – рассуждает Мария.
Кредиты Юрьева берёт на обустройство своего дома – построила сарай, чтобы содержать свиней и бройлеров, построила забор…
Но главная головная боль – капитальный ремонт дома. Когда Мария взяла первых четверых детей, глава администрации района С. Калашников в присутствии вице-губернатора С. Балдицына обещал сделать ремонт в той части дома, которая была закрыта, где возможно сделать кухню-столовую, ванную, туалет и две спальни. Условие – выкупить эти комнаты и оформить на себя. Понадобилось четыре года, чтобы выкупить и оформить. Точка была поставлена в апреле 2015 года. Калашников прислал стройбригаду, которая оценила объём работ в 3 млн рублей. Отказа не последовало, но прозвучало: «Пока – нет»…
Дырявую крышу сельский глава залатал только после вмешательства автора этих строк. Кстати, в станице Курской идёт полным ходом евроремонт в «белом доме». А вот на сирот денег не хватает… Это детей было легко вышвырнуть из детдома, а здание раздробить по квадратным метрам – на секции бокса или шахмат. Потом, может, и продадут с потрохами за ненадобностью. А на ремонт жилья приёмных семей законодатели финансирования не предусмотрели.
Тогда на что государство рассчитывает? Кто из родителей добровольно отдаст свои собственные квадратные метры детдомовцам?
— Поэтому ничего не изменится с ликвидацией детских домов, – уверена Мария. – Создадут приюты, кто-то опять отмоет деньги, получит повышение по службе, а в реальности детдомовцы так и будут сидеть в приютах никому не нужными. Пока государство не поднимет зарплату приёмным родителям, не начнёт адекватно оценивать их труд, физические и моральные издержки, сироты так и останутся бельмом на глазу. Не случайно многие родители, по неофициальной статистике, возвращают детей обратно в детдома!
— А ведь ещё несколько лет назад уполномоченный по правам детей Павел Астахов в прессе заявил, что приёмным семьям надо платить за одного ребенка по 20 тысяч рублей, в противном случае растить детдомовцев в семьях немыслимо. Но кто его услышал? Так что ликвидация детдомов точно имеет целью обычную оптимизацию затрат госбюджета за счёт сирот. Сегодня они не нужны государству, а завтра не нужны будут и потенциальным родителям. И никакие центры психологической адаптации не помогут – это всё для отвода глаз, – рассуждает Мария Юрьева.
С шапкой по кругу
…Дом у Маши – одни стены, как после бомбёжки. Однако коммуналка за него суровая – пять тысяч рублей в месяц! Маша получает субсидию, но не регулярно. Пока кто-то крутит коммунальные деньги, у неё растёт долг.
Нет денег на Интернет, чтобы хоть иногда связываться с внешним миром и докричаться до журналистов или власти. На питание детей Маша зарабатывает не только воспитанием как приёмная мать, но хозяйством и огородом, которые требуют много времени и сил.
Маша – без мужа. От женского счастья отказалась. Да и какой мужик пойдёт на детей, да ещё и на детдомовских? В Курском районе таких нет.
Мои друзья в Санкт-Петербурге предложили: «У вас на Ставрополье Маше не помогут! Раз не сделали это сразу, не оценили её истинного героизма, теперь и вовсе не помогут – привыкли, что она сама справляется. У нас в Питере известны случаи, когда горожане приходят на помощь, собирая с миру по нитке. Давайте кинем клич».
Решили опубликовать историю Марии Юрьевой в прессе Санкт- Петербурга, а тамошние волонтёры обещали придать акции массовый характер. Пусть в северной столице узнают, как краевые и районные власти «помогают», а потом делают вид, что ничего не происходит. Да ещё и в сторону Маши кивают: мол, а зачем брала детей? Заработать на них хотела? Вот и крутись сама.
Но где выход? Со страниц нашей «Родины» обратиться к президенту Путину? Попробуем:
«Владимир Владимирович! Скажите ставропольским чиновникам, что приедете в край посмотреть, как живёт приёмная семья Марии Юрьевой из Полтавки. Только скажите! Можете не приезжать – у Вас есть более важные дела. Но тогда чиновники и деньги найдут, и дом в два счёта отремонтируют. Если в России власть не способна работать по совести и по закону, то пусть хотя бы страх толкает чиновников заботиться о народе».
Елена САРКИСОВА.