Примерно такие рубрики были в советское время почти в каждой уважающей себя газете. Предполагалось, что после критического выступления печатного издания в адрес той или иной организации там должна произойти работа по устранению отмеченных недостатков, после чего в адрес газеты направлялось соответствующее сообщение обычно стандартного характера: такие-то недостатки подтвердились, приняты меры, благодарим за внимание к нашей организации и за помощь в её работе.
И попробуй не отреагируй на критическое выступление газеты! Вторая публикация критического содержания с указанием, что редакция так и не получила ответа на своё первое выступление, грозила начальству большими неприятностями, вплоть до партийного взыскания или снятия с работы.
Теперь всё изменилось и напоминает анекдот перестроечных времён. Тащат медведь и волк барана в лес, а тот блеет на всю округу. Волк и говорит медведю: «Миша, дозволь-ка я ему глотку-то укорочу, чтобы он не дискредитировал нас!». А медведь отвечает: «Пущай орёт, я – за гласность!». Нынешние газеты нередко оказываются в подобной ситуации: ори себе на здоровье, редко кто на это отреагирует. И даже хуже.
Поработав главным редактором «Родины» ровно год (будет 26 октября), могу утверждать, что не газета является одним из главных органов, владеющим самым сильным оружием партии – оружием гласности, а именно она выступает едва ли не главным предметом критики каких угодно уровней. Критика в адрес газеты – стрельба без промаха, к тому же, приносящая критикам дивиденды. Стоит сказать, что в издании «нечего читать», и ты уже почти на коне. Стоит сказать, что в нём не содержится актуальных материалов, отвечающих злобе дня, и ты уже почти на броневике. И ведь не оправдаешься даже в том случае, если критика носит явно несправедливый характер.
Я убедился, что самые активные критики газеты – её нечитатели. Пример: самый крупный вал обвинений в адрес «Родины» в текущем, юбилейном для Победы году, заключается в том, что редакция не печатает материалов о Великой Отечественной войне. Да разве это так, если буквально в каждом номере мы помещаем публикации на эту тему?! А начнёшь оправдываться, защищаться, значит, виновен вдвойне.
Но где корни этой критики? Они – в нечтении газеты. Очень большую часть критиков составляют товарищи, которые являются её корреспондентами (постоянными или эпизодическими) или претендующие на эту роль. Конечно, само по себе стремление писать – похвальное. Но многие авторы, нам в редакции так кажется, не представляют себе, что написать в газету хоть маленькую заметку – большой труд. Даже опытным журналистам (спросите, например, Н. Т. Поротова) иной материал приходится переделывать по нескольку раз, давать ему выдержку во времени, чтобы он успел отлежаться, и можно было бы на него взглянуть со стороны. Нужно проводить и апробацию написанного материала, т. е. зачитывать его товарищам, знакомым, чтобы услышать суждение о написанном будущих читателей.
Очень много хлопот в корреспондентском деле и особенно в его стихотворном жанре – самом трудном из всех. Но не все это понимают, а потому иные товарищи пишут примерно так: вздохнул – начал писать, выдохнул – закончил. И уж как получилось, пусть редакция разбирается.
Вот и пишут – преимущественно от руки, но тут уж никуда не денешься, ибо наш корреспондент на компьютеры не богат. Но пишет он иной раз даже карандашом с вычёркиваниями, со стрелками: «это – играть, это – не играть» и т. д. И следуют обиды: почему не напечатали мой материал? Почему сократили его? Почему изменили название? Почему поместили не на первой странице, как я просил? И т. д. Как ответить на все эти «почему»?
Я – редактор, т. е. человек, отвечающий не за грамотность написанного, а за его суть, за актуальность материала, за его соответствие реалиям жизни и редакционной политике, не говоря уже о его соответствии политике КПРФ и т. д. Редактор исходит из того, что статья в газете должна быть значимой не только для её автора, но и для читателей. Любая публикация – общественное явление, а не удовлетворение амбиций автора видеть себя напечатанным.
Разумеется, соблюсти все эти условия непросто. Тем огорчительнее выслушивать обвинения всякого рода и, более того, – угрозы: ах, не напечатали мою заметку, значит, больше не буду писать, больше не буду читать и даже выписывать вашу газету. Но, товарищи, это же – несерьёзный подход к делу. Я называю его «диктатурой авторов» и считаю детской болезнью начинающего корреспондента. Если вас не напечатали, означает одно – конфуз корреспондента. И он должен чувствовать себя, говоря словами А. П. Чехова, «как курок, давший осечку»: значит, пиши лучше, делай выводы, учись, даже если ты и учёный уже, ибо раз на раз не приходится…
Нет же, редкий автор признает слабость своей статьи. И, похоже, что чем слабее автор, тем настырнее он доказывает, что написал нечто в виде шедевра, а газета его не оценила. Ещё реже кому удаётся признать и принять критику. И потому на вопрос «Газета выступила… Что сделано?» нередко следует ответ в духе нынешнего времени: «Ничего не сделано. И делать ничего не собираемся… Статья тенденциозная, заказная». А доказательств, разумеется, никаких…
Иным обижаться, что с горы катиться…
Но при таком отношении к публикациям возникает вопрос: «Нужна ли она вообще?». Газета – действующая совесть партии, её голос. Без неё партия будто бы немая. Она – наше оправдание перед историей за общее дело партийной борьбы. Газета останется для истории навсегда. Если такого понимания роли газеты в партии не будет, то не будет и самой партии. Маркс и Энгельс однажды сказали: «Мы хотим, чтобы нас меньше почитали, а побольше читали». Мы в редакции хотим именно того же, ибо вдумчивое чтение резко снижает количество её критиков. Например, в Новоалександровском районе газета «Родина» буквально идёт нарасхват, а есть районы (например, Советский), которые на летнее время вообще отказываются от её получения: «Мы – в отпусках!». Издание в этом виновно?
Так что же, не критиковать газету? Во-первых, этого никто не сможет запретить: критика была и будет, но пусть она будет более конструктивной. Нужно исходить из того, что критика – прежде всего критика авторов, которые печатаются в ней. А других мы не имеем.
Во-вторых, нужно учитывать, что есть вещи и важнее критики – это самокритика, а уж после выступлений газеты – особенно.
Николай БОНДАРЕНКО.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» № 41 (1095) на сайте ЦК КПРФ.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» № 41 (1095) на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.