Он был мягким и добрым человеком. Теплотой и любовью к людям всегда светились его лицо и лучистые карие глаза. А лёгкая хромота и палочка, на которую он опирался после фронтового ранения, дополняли образ всеми любимого преподавателя.
Казалось, образ Николая Васильевича Братченко никак не соответствовал его строгому предмету – философии. Диалектический и исторический материализм давался не всем и не сразу.
Однажды, трактуя категории прекрасного и безобразного, Николай Васильевич поставил нас в тупик. Как отличить одно от другого? Что прекрасно и что безобразно? И где грань между ними?
И тогда Братченко привёл пример.
— Как-то на фронте, – рассказал он, – мы не ели двое суток. А потом кто-то достал мёрзлый мёд. Мы брали куски мёда руками и с наслаждением ели… И тогда мы поняли суть учения Чернышевского о том, что прекрасное есть жизнь.
В. ПЕТРОВА.
Новоалександровск.
Этот рассказ в PDF-версии газеты «Родина» от 27 июня 2019 года на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.