6 Июня — день рождения Александра Сергеевича Пушкина
Речь пойдёт о том уроке, который может извлечь наш современник, читая произведения А.С. Пушкина и размышляя над ними, над его судьбой.
Писать стихи, как он, мы не научимся: гений неповторим. В пушкинскую эпоху тем более не вернёмся. Зачем она нам? Мы даже нынешнюю через пушкинскую вряд ли поймём. Ведь эпоха Пушкина – помещичья, крепостническая. Поэт воспитался в помещичьей семье, он и сам формально был помещиком (имел в Псковской губернии 70 душ крепостных), но отказался от доходов в пользу младшей сестры.
И возникает просто-таки шокирующий вопрос: зачем нам Пушкин сегодня? Первое, что обычно приходит на ум, заключается в том, что именно он является создателем русского литературного языка. Так нас учили в советской школе. Так же, кажется, учат и сегодня.
Но разве до Пушкина не было русского языка? Разве «Слово о полку Игореве» – не русский язык? У кого сам поэт учился, если не у своей няни Арины Родионовны Яковлевой? Конечно, Пушкин отнёсся к русскому языку, как старатель к золоту: он промыл его, очистил от грязи. Но золото уже было! Русский язык – язык самого народа. Именно он его подлинный автор. И не будем его обижать или унижать. Кстати, и А.М. Горький учился русскому языку у своей безграмотной бабушки, которая знала множество всяких историй, сказок, сказаний, притч и т. д., но при этом наверняка ничего не знала о Пушкине.
Главная заслуга поэта, на мой взгляд, состоит не в создании русского языка, а в том, что он посредством своей поэзии научил русский народ любить свой язык, ценить и гордиться им. А через язык мы любим и всё русское. Потому повторяем вслед за критиком А. Григорьевым: «Пушкин – наше всё».
Однако главный пушкинский урок для современности нужно искать в чём-то другом. Состоит он, на мой взгляд, в безусловном уважении и возвышении каждым гражданином своих чести и человеческого достоинства.
Разве мы не видим сегодня, что люди становятся всё более запуганными, приниженными, мелкотравчатыми? Правду сказать, боятся, «как бы чего не вышло»; своё мнение высказать – трусят по той же причине; перечить начальству – ни боже мой! Даже проголосовать тайно с выражением своей собственной позиции, и то не получается. Голосуем, как телевизор скажет.
Но при чём здесь Пушкин? А при том, что он никогда не прогибался перед властью, его было не согнуть. Чем он злил и даже бесил Николая I, жандарма А.Х. Бенкендорфа, министра С.С. Уварова? Очень простой вещью: он считал себя равным им. Пушкин писал, что «независимость и самоуважение одни могут нас возвысить над мелочами жизни и над бурями судьбы».
Он считал, что талант поэта компенсирует отсутствие у него особой знатности (хотя и был дворянином «в 600-м поколении», но всё-таки не граф), богатства или высокого должностного положения. Поэт равен царю: эта идея Вольтера была ключевой и для жизненной позиции Пушкина. Он снизу вверх не смотрел ни на кого.
Александр Сергеевич преподносит нам удивительные примеры, достойные подражания и сегодня. Сошлёмся на некоторые их них.
Пушкин, говорил, что рабство было, а рабов – не было. Поразительная мысль! Русский «раб» всегда носил кукиш в кармане, значит, был готов к бунту, революции. По крайней мере, сам поэт себя рабом никогда не чувствовал и не считал. «Я, как Ломоносов, — писал он жене, – не хочу быть шутом ниже, чем у господа бога». А мы следуем этому примеру?
Император советует Пушкину исправить несколько строф в «Борисе Годунове», а Пушкин отвечает самодержцу: «Жалею, что я не в силах уже переделать мною однажды написанное». Казалось бы, что ему стоило взять под козырёк? Но не взял. В итоге царь шесть лет не позволял публиковать это произведение. Поэт не сдался, хотя и дорожил «Борисом Годуновым», пожалуй, более, чем «Евгением Онегиным».
В декабре 1833 года царь присвоил Александру Сергеевичу придворное звание камер-юнкера, хотя поэту шёл уже 35-й год. Такое звание обычно присваивалось 18-летним юношам. Это было явным оскорблением для поэта. Взбешённый, он даже хотел убить царя. Но друзья уговорили его не делать глупостей, тем не менее Пушкин подал в отставку. У него было отвращение к царскому двору. В отставке ему отказали. Тому были две причины: а) царизм боялся вольнодумца Пушкина и старался держать его при себе, «удушая в объятиях». Бенкендорф писал царю: «…Лучше, чтобы он был на службе, нежели предоставлен самому себе»; б) Николай I был неравнодушен к жене поэта, а по должности камер-юнкера тот был обязан являться на все мероприятия двора именно с женой. Пушкин понял: посредством камер-юнкерства его хотят превратить в холопа, в мужа при жене.
Имея при желании прямой выход на царя, а до этого на графа Воронцова, Александр Сергеевич, казалось бы, мог успешно решать все свои личные проблемы посредством покровительства, по-современному – протекций. Но к ним никогда не прибегал. Ещё в молодом возрасте в 1824 году он писал: «Я не могу и даже не хочу притязать на дружбу с графом Воронцовым, ещё менее на его покровительство. По-моему, ничто так не бесчестит, как покровительство… Единственное, чего я жажду, это – независимости (слово неважное, да сама вещь хороша); с помощью мужества и упорства я в конце концов добьюсь её».
Итак, по Пушкину, ничто так не бесчестит человека, как протекция, и ничто так не возвышает его, как независимость. Он всю жизнь крайне нуждался в денежных средствах, но ни разу не попросил помощи у царя. После смерти Пушкина в его доме нашлось лишь 300 рублей.
Чиновники его уровня, особенно окончившие лицей, очень быстро росли в чинах. Поэта царь обходил повышением. Лишь в декабре 1831 года Пушкин получает чин титулярного советника. Дорос, говоря современным языком, от лейтенанта до капитана. Мог бы намекнуть царю, но не захотел…
Наконец, говоря о достоинстве человека и необходимости его защиты, обратимся к самому трагическому моменту в жизни Пушкина – дуэли с Дантесом. Существует множество версий. Приведу одну. Идя на смерть, поэт защищал не столько честь жены (в её невиновности он был уверен), сколько свою собственную.
Ранее я писал о долговой версии смерти Пушкина. Ему необходимо было до 1 февраля погасить крупную сумму, в противном случае первому поэту России грозила позорная долговая тюрьма. Теперь склоняюсь к высказанному мнению Цветаевой – «певцоубийца – царь Николай» и других исследователей.
Дело в том, что император не менее Александра Сергеевича был «оганчарован» красотой Натальи Николаевны. Его ухаживания за женой поэта становились всё более настойчивыми. Он дважды в день проезжал мимо квартиры, которую снимали Пушкины, и потом упрекал её за постоянно закрытые окна. Это видел и Пушкин, понимая свою обречённость на повторение судьбы Д.Л. Нарышкина, чья жена в течение долгих лет была любовницей Александра I. Сама мысль о такой перспективе была невыносимой. Из великого поэта он превратился бы в мужа при жене, в посмешище для общества.
По мнению видного пушкиниста П.Е. Щёголева, накануне дуэли Пушкин жил в постоянном страхе: царь начнёт любовную атаку против его жены. Исследователь Б.В. Казанский писал: любовное соперничество с царём было определяющим психологическим мотивом поведения Пушкина перед дуэлью. Он полагал: «Как бы ни верил Пушкин в Натали, вероятно, он понимал, что она не будет сильной противницей царя. А может быть, он знал и больше…»
Кульминацией в этом любовном противостоянии стало замечание, которое сделал Пушкиной-Гончаровой Николай I. Он ей посоветовал вести себя как можно осторожнее на балах, чтобы беречь и свою репутацию, и особенно мужа. Та, видимо, рассказала об этом Пушкину. Для него это был невыносимым унижением. А. Ахматова писала: «Замечание, которое сделал Николай I жене Пушкина относительно её поведения, было последним ударом».
В этих условиях у поэта был единственный выход – дуэль с Дантесом как средство защиты от императора. Иного способа избавить жену и себя от монарха у него не было. Дантес с его ухаживаниями был лишь формальным поводом к дуэли, подлинная причина – сам император. Поэт «выигрывал» от дуэли при любом варианте развития событий: в случае его гибели вообще снимались все вопросы, а в случае гибели или ранения Дантеса Пушкин с женой был бы неизбежно отстранён от двора, поскольку дуэли были запрещены.
Такова одна из основных версий поединка: честь и достоинство для человека – важнее всего, даже самой жизни. Это и есть главный урок Пушкина для современности. «Пружина чести, наш кумир! / И вот на чём вертится мир!» – писал он.
Но вернёмся в наше время. Впечатление от президентских выборов, инаугурации В. Путина ещё долго будет довлеть над нашим сознанием. Неужели во всей стране нет личности хотя бы равной Путину? Нормально четырежды принимать присягу? Некому сказать Путину, что даже царь короновался только раз? Сам президент не понимает, что своей незаменимостью он унижает наш народ? И народ-то хорош! Только и слышишь аргумент в пользу бывшего подполковника В. Путина: «А кто кроме?» А кем он был? Как мы измельчали…
Но дело ведь не только в том, что делается там – в верхних эшелонах власти. Пушкин нам нужен и внизу. В местных парторганизациях КПРФ завершилась отчётно-выборная кампания. Увы, иные коммунисты, проявив беспринципность, вновь избрали партийными секретарями товарищей, которые более достойны наказания, чем продолжения руководства. Нельзя превращать партийную работу в подобие бизнеса.
Н.Ф. БОНДАРЕНКО.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 31 мая 2018 г. на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.