Жёлтый Геббельс — такое образное определение дал журналист Фефелов глобальному русофобскому агитпрому Запада, который, более не церемонясь, сбросил маску «свободной и независимой» прессы и объявил по отмашке госдепа беспощадную информационную войну России, действуя по его инструкциям, за нарушение которых недисциплинированным журналистам грозит самое строгое наказание.
В самом деле, если приглядеться — отличий у сегодняшнего «жёлтого» от «коричневого» Геббельса времён Второй мировой войны немного. Методы его деятельности напоминают прежние — антисоветская (антироссийская) пропаганда по принципу: чем чудовищнее и высокомернее ложь, тем быстрее в неё поверят. Датой зарождения принято считать 5 марта 1946 года — день объявления Черчиллем холодной войны Советскому Союзу.
Тогда он, выступая с пафосной речью о «братском союзе» англосаксов в одном из колледжей Фултона, не моргнув глазом, сказал: «Уверен, что вы желаете, чтобы я изложил вам факты такими, какими они мне представляются о нынешнем положении в Европе. От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы — Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София. Все эти знаменитые города и население в их районах оказались в пределах того, что я называю советской сферой, все они в той или иной форме подчиняются не только советскому влиянию, но и значительному и всё возрастающему контролю Москвы. Только Афины с их бессмертной славой могут свободно определять своё будущее на выборах с участием британских, американских и французских наблюдателей».
Черчилль тогда, как и его сегодняшние «коллеги» Буш и Байден, путающие Ирак с Украиной, не задумываясь, с головой выдал своё колониальное профашистское мышление. Он даже не именовал народы, населяющие независимые страны, а пренебрежительно говорил о них как о «городах и населении в их районах». Следуя логике своего колониального мышления, Черчилль посчитал, что не народ Греции, а только Афины «могут определять своё будущее», причём под наблюдением всё тех же англосаксов. При этом «города и население в их районах» Восточной Европы надо всячески ограждать от советского влияния и подчинять своему. Между тем британских наблюдателей в Афины никто не приглашал. Мало того, греческий народ сделал свой выбор ещё в 1944 году, поддержав Народно-освободительный фронт, выражавший интересы народных масс, и во главе с коммунистами самостоятельно освободил свою страну от фашистов.
Однако Британия совершила вооружённое вторжение в независимую Грецию, отвлекая при этом с Западного антифашистского фронта немалые силы. Вооружив греческих коллаборационистов и сломив британскими танками и самолётами силы народного сопротивления, она заставила Афины определить своё будущее ровно так, как его видел Черчилль — быть колонией, полностью контролируемой англосаксами.
Англо-американские интервенты после окончания Второй мировой войны надолго установили в Греции монархо-фашистский режим, поддерживая его штыками. Концентрационный лагерь «Юра», сооружённый ими на скалистом острове для греческих антифашистов, стал подобно Освенциму и Дахау синонимом ещё одного фашистского мракобесия.
Но пропаганда сработала. Она послужила «всему свободному от тоталитаризма миру», а также коллаборационистам и антисоветчикам всех мастей сигналом к объединению под знаменем холодной войны для борьбы против СССР. И вот возродившийся многоликий жёлтый Геббельс сегодня обвиняет в фашизме и колониализме не кого-нибудь, а страну, понёсшую в борьбе с ним самые страшные потери. Министр обороны Британии Бен Уоллес в лучших традициях Уинстона Черчилля недавно заявил: «Путин, его ближайшее окружение и генералы теперь отражают фашизм и тиранию 70-летней давности. Их судьба должна быть такой же, как и у тоталитарных режимов прошлого века».
Но надо отдать должное, что и российские либералы-антисоветчики (т.н. диссиденты) расстарались, лишь бы не отстать от своих западных новоявленных «партнёров», благо, их деятельность хорошо вознаграждалась и финансировалась в твёрдой валюте.
Таким образом, если пропагандистская армия вермахта или специальные батальоны коричневого Геббельса насчитывали, по свидетельству историка Б.Н. Ковалёва, к апрелю 1943 года до 15 тыс. человек, то пропагандистская империя «жёлтого» Геббельса разрослась до невиданных размеров и проникла во все сферы современной жизни, в том числе и за счёт социальных сетей в Интернете, экономических и информационных санкций, кибер-атак, прочих идеологических диверсий, а также широко распространяемых фейков.
Ещё во времена перестройки в СССР оживились все бывшие и завербованные новые коллаборационисты. Но ничего нового в своей антисоветской работе они не придумали, кроме старых и избитых приёмов пропаганды, взятых из оккупационных газет. Конечно, они умалчивали о таких инструкциях для солдат вермахта, как «Военная подготовка в войсках», где с поразительным откровением говорилось: «Для твоей личной славы ты должен убить ровно 100 русских… Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского; не останавливайся — старик перед тобой, женщина, девушка или мальчик. Убивай!».
Но зато на все лады перепевали, например, такой тезис из псковской оккупационной газеты «За Родину»: «Социалистический рай» Сталина — единственное в мире государство, где доносчики, тюремщики, шпики и палачи перед лицом всего народа украшаются наивысшими наградами и орденами за свои «мокрые» дела. С каждого ордена Ленина, повешенного на грудь лейтенанта госбезопасности, сочится кровь расстрелянных рабочих и крестьян». И старались трубить на весь мир, что СССР был «тюрьмой народов, который держался только на тоталитаризме и репрессиях НКВД и КГБ».
Так же, как руководство пропагандистских школ Геббельса рекомендовало своим выпускникам сравнивать положение населения при оккупантах и в предвоенные годы, они сравнивали якобы безбедное житьё на Западе с «голодным» советским. Темы докладов в тех школах утверждались такие: «Пороки колхозной системы и достоинства ведения хозяйства единолично», «Налоги в Советском Союзе и при немцах», «Почему Русская освободительная армия борется с большевизмом», «Кто победит в этой войне».
С определёнными изменениями и корректировками на современность подобные темы были в ходу и у доморощенных антисоветчиков перестроечных времён. В 90-е годы они (вкупе с прославлением пособников нацистов типа Краснова, Бандеры, Власова и им подобных) для многих преподавателей вузов и бесчисленных невесть откуда взявшихся краеведов и «мемуаристов», как и следовало ожидать, стали хлебными. Главное, как можно чаще негативно отзываться о Советской власти, не обращая особого внимания на отсутствие порой при этом логики и литературного стиля. Тогда всевозможные гранты, как и удачная писательская и преподавательская карьеры, были обеспечены.
Историк Ковалёв в своей книге о содержании и организации нацистской пропаганды для идеологической обработки населения СССР описывал методику «коричневого» Геббельса: «При подборе лексического ряда для своих материалов сотрудники пропагандистских служб рейха стремились выбрать слова, которые могли бы вызвать подсознательную негативную реакцию у русского населения…
Коллаборационистские журналисты насмехались над «бессмысленно лживым описанием несуществующих немецких зверств», убожеством описаний «героических» подвигов красноармейцев…
Практически во всех коллаборационистских изданиях начиная с 1941 года были уголки культуры. В них публиковались произведения русских классиков А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Ф.М. Достоевского и др. Комментарии обращали внимание читателей на те аспекты их творчества, которые при Советской власти замалчивались или принижались: религиозность, великорусский патриотизм, национализм».
Вот и в антисоветских опусах всевозможных новоявленных в 90-е годы «краеведов», «мемуаристов», «пушкинистов», «лермонтоведов», стремившихся переписать историю так, чтобы посеять сомнения в славные победы СССР, чётко проглядывается эта тенденция. Характерный пример — излияния мемуариста 90-х Н. Тимофеева в своём издании, в предисловии к которому сказано: «В настоящем сборнике показана судьба трёх человек, разными путями попавших в РОД. Объединяет их насильственная выдача англичанами в Австрии в 1945 году. Один из них, кем могла и должна бы гордиться Россия, расстрелян в 1951 году. Другой умер в преклонном возрасте, оставив для потомков множество работ по историческому краеведению и воспитав ряд ныне известных краеведов, лермонтоведов и булгаковедов. Третий ещё здравствующий, скрыв своё отроческое «преступное» прошлое, длительное время работал в урановой промышленности и имел в послужном списке свыше трёх десятков научных работ.
Первые двое делали свой выбор не без колебаний, но осознанно. Третий волею судьбы оказался в круговороте военных событий. Однако все трое автоматически становились изгоями советского общества с клеймом предателей. Надеемся, что непредвзятый читатель, свободный от навязанного большевистской пропагандой совкового мышления, сам определит степень патриотизма или предательства каждого из троих».
В зависимости от частоты подобных антисоветских пропагандистских вставок практически на протяжении всех последних тридцати лет во многом определялась «успешность» тех или иных изданий, монографий.
Заключительный итог можно подвести словами историка о лживости геббельсовской пропаганды: «Никакая конструктивная оппозиция сталинскому режиму, даже национал-социалистическая, как этого хотел Власов, нацистскому руководству не требовалась. В их планах любая российская государственность исключалась. Так называемая третья сила, якобы боровшаяся во время Второй мировой войны за национальное возрождение России (Украины), находилась под полным контролем немецкой разведки и пропаганды».
Точно так же не нужен и руководству жёлтого Геббельса национальный суверенитет ни России, ни Украины, как бы антипутинские оппозиционеры на данный момент ни желали выставить себя пламенными борцами за него.
К.И. ЛАДОША.
Ставрополь.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 30 июня 2022 на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.