В 1976 году город Усть-Кут был объявлен отправной точкой Всесоюзной комсомольской стройки – Байкало-Амурской магистрали. В порядке шефской помощи все республики, края и области страны посылали на БАМ своих строителей. Не остался в стороне и Ставропольский политехнический институт. По словам бойцов студотрядов, их манили молодёжная романтика, героика трудовых будней ударных строек, осознание своей причастности к реализации этого грандиозного проекта.
И хотя в составе студенческого стройотряда «Юность», уехавшего на БАМ, находился студкор газеты «Инженер», выпускник факультета общественных профессий Андрей Бушенёв, я решила увидеть ситуацию своими глазами и отправилась в Усть-Кут Иркутской области. Происходило это летом 1980 года…
Билетов на самолёт не было, пришлось обращаться к заведующему отделом науки и учебных заведений крайкома партии, который не раз помогал мне с бронью. Долетев до Иркутска, я и там столкнулась с отсутствием на ближайшую неделю билетов на рейс Иркутск — Усть-Кут.
Решение пришло мгновенно, и я отправилась в обком партии в уверенности, что там мне помогут. Но когда милиционер сказал, что сегодня суббота и обком не работает, я, честно говоря, чуть не расплакалась, представив себя одну в чужом городе за шесть тысяч километров от дома. Хорошо, что вовремя вспомнила о своём новеньком журналистском билете. Незадолго до поездки меня приняли в Союз журналистов СССР. Предъявив его милиционеру, объяснила, откуда и зачем я приехала, он пропустил меня к дежурному секретарю. Хозяин кабинета оказался приветливым, радушным человеком. Он не только помог с бронью на самолёт и с размещением в обкомовской гостинице, но и напоил чаем.
На следующий день моё путешествие продолжилось. Летела я на маленьком Ан-24. Полтора часа подо мной была сплошная тайга. Как же далеко забрались наши студенты! Сам город, протянувшийся на 34 километра вдоль левых берегов Лены и Куты, особого впечатления не произвёл. А вот природа с первой минуты поразила красотой и величием. Сюда только и ехать «за мечтами, за туманом и за запахом тайги»!
В отряд попала к ужину. Ребята окружили меня с вопросами, как там, на родине, что нового в институте, чьих родных я видела, как они поживают. Потом разожгли костёр и до ночи пели песни под гитару. Даже я, не имеющая ни голоса, ни слуха, подхватила вместе со всеми припев известной песни: «Радостный строй гитар. Яростный стройотряд. Словно степной пожар, песен костры горят».
«Вот это романтика! — думала я. — Теперь понятно, что зовёт их в такую даль!». Но когда утром все с кирками и лопатами вышли на работу и я с ними, поняла, что не всё так волнующе и красиво, как поётся в песнях. Работа была не сахар. Ребята в составе СМУ «Ставропольбамстрой» строили школу, бетонировали дороги, тротуары. Одежда у всех промокала от пота.
Но вот загадка: откуда тогда стремление попасть в стройотряд? Ответ не пришлось долго ждать. Вечером у костра кто-то запел не знакомую мне песню: «По̀ том глаза застилало порою нам, вечером рук не поднять. Но то, что мы с вами сегодня построили, будет веками стоять. И пусть говорят, что романтики вымерли, и пусть говорят, что их нет, но снова отряды дорогами пыльными уходят, чтоб встретить рассвет».
Познакомившись с бытом студентов, я нашла себе дело: помогала племяннице, студентке мединститута (она была в отряде поваром и врачом одновременно) готовить бойцам еду.
Каждое утро начинала с того, что отправлялась вдоль берега Лены на поиски крапивы и ягод. Отбиваясь от мошек и комаров, набирала жгучей сибирской крапивы, богатой витаминами, и готовила из неё супы, а из таёжных ягод — компоты.
На следующее лето многие вчерашние бойцы «Юности» вновь отправились на стройку века. Как же завидовали новички ветеранам стройотрядов, которые ходили в куртках с нашитыми на рукавах несколькими эмблемами!
Захотела ещё раз поехать туда и я. На этот раз решила взять с собой сынишку десяти лет. Пусть посмотрит на трудовые подвиги студентов, поварится в их среде, напитается особым отношением к жизни, поймёт, как от работы каждого зависит общий результат, увидит, с какой выдумкой организовывают студенты праздники посвящения в бойцы ССО и другие конкурсы.
Эта поездка стала решающей в его судьбе. Вернувшись, он попросил купить ему такую же стройотрядовскую форму, как у ребят в Усть-Куте. И даже нашивки сам пришил. А в шестнадцать лет поехал с отрядом «Искра» в Казахстан.
Позвала его в дорогу жажда попасть в знакомую атмосферу царящей там романтики, молодости и трудового азарта. Поскольку в ту пору было принято привлекать в строительные отряды подростков, его согласился взять командир «Искры». В этот отряд набирали обычно студентов, прошедших армию.
Зная, как тяжело придётся сыну, я очень переживала за него, но все эмоции держала в себе. Помню, как командир сказал ему: «Строгая сознательная дисциплина и ответственность без скидок на возраст — таковы основы нашей отрядной жизни. Если принимаешь наши законы, добро пожаловать в отряд».
«Принимаю», — ответил он. Проводив ребят на вокзал, стала ждать весточек от сына…
… С того времени прошло 35 лет, теперь каждое письмо, написанное его рукой, воспринимается как документальное свидетельство того замечательного времени. И пусть некоторые строки вызывают улыбку, уверена: каждый прочитавший почувствует уважение к человеку, их написавшему. Особенно если ему всего лишь 16 лет…
«1.07.1987 г. Здравствуй, мамочка! Как и обещал, пишу письмо из поезда. Едем уже вторые сутки, завтра будем в Петропавловске. Знаешь, как интересно ехать и наблюдать в окно за природой. По мере удаления от Невинномысска всё очень меняется. То одни степи идут, то земли красного цвета — краснозёмы, то сосновые боры, то берёзовые рощи. А ещё мы проезжали Волгу. О, какая она огромная! Пока мы туда едем, уже почти всю Россию проехали».
«4.07.1987 г. Вчера приехали в Петропавловск, а сегодня ночью после четырёх с поло виной часов тряски в автобусе прибыли на место и уже в десять приступили к работе. Работа очень тяжёлая, но это так интересно! Время летит само собой».
«18.07.1987 г. Здравствуй, дорогая мамочка! Вчера получил твоё письмо, и знаешь, у меня вдруг взрыв энергии — я стал в два раза больше работать. Скажу честно, тяжело, но я держусь. Приеду домой, потом будет очень-очень приятно, что прошёл тяжёлую школу «Искры». Прошу у тебя прощения за то, что 15 дней молчал: работаем с 7 до 23 часов с перерывом в один час. А вот от тебя и от всех вас я жажду получать письма ежедневно, они будут согревать мне душу».
На моих глазах появились слёзы радости, когда прочитала: «Не буду говорить таких высоких слов, как: «Только здесь я понял, что…» и т.д. Я скажу другое, своё, что понял всё это ещё давно, дома, что надо бы уметь и стирать, и т.д. А здесь окончательно этому научился».
Потом сообщил, что в лесу в берёзовой роще прошёл День строителя и что в смотре агитбригад «Искра» заняла третье место. «Получили за это приз — гитару и приёмник. Эти призы перед отъездом будем разыгрывать».
«Работать становится всё тяжелее. В связи с тем, что сейчас как никогда сильно думаешь о доме, последние дни кажутся особенно длинными. Такое ощущение, будто время замедлило свой ход. Мы уже сдали много объектов — пять домов, одну базу (коровник), МТМ — машинно-тракторную мастерскую, ПТО — пункт технического обслуживания, баню и ещё там всякие мелочи. Всё, кроме бани и пяти домов, мы ремонтировали, их мы строили с нуля. Ещё предстоит отремонтировать две базы. Скажу тебе по секрету — у нас в отряде абсолютный бардак в отношении КТУ. Кто-то весь день молотком постукивает, ему ставят 1,2, а кто-то, например, я, рельсы по 480 кг таскает — нам ставят 0,9. Очень обидно».
И снова, как алмазики, проглядывают в письмах сына такие слова: «Здесь, в отряде, я стал иметь наиболее устоявшееся мнение о том, что делать дальше в отношении учёбы. Надо заканчивать техникум, идти в армию (по возможности в пограничные войска), по приходе из армии поступать в вуз, например, к вам на ЭМА». Он взрослел буквально на глазах.
Другого, наверное, остановили бы трудности, но не его. В 1988 году он снова поехал в Казахстан, на этот раз в составе нескольких человек-квартирьеров с тем, чтобы подготовить базу для приезда всего отряда. И снова полетели письма…
На этот раз путь лежал через Свердловск, Курган, Петропавловск и далее в Тимирязевку на автобусе.
«Мы даже предполагали, что придётся ещё ночь где-то скитаться. Но ведь мы гуртом и весело нам… Письмо моё придёт позже, чем телеграмма о моём благополучном приезде «за синие горы», но зато ты будешь в курсе наших путешествий. Крепко обнимаю, целую, люблю (очень)».
Разлука — испытание для всех. Стала она испытанием и для моего сына.
«Привет, родная мамочка! Ты не можешь представить, как я соскучился по тебе! С обидой на себя вспоминаю те, пусть даже незначительные, глупые ссоры с тобой. А сегодня приехал отряд, который так долго в большом напряжении мы все ждали, и я с верхом был наполнен впечатлениями. Ребята передали от тебя 10 млн поцелуев, 100 млрд обниманий и сказали, что ты такая же весёлая и оптимистка».
А уже в середине июля 1988 г. сообщил, что отряд собирается выезжать домой 26 августа, а человек 9-10 остаются поработать до середины сентября.
«Так вот, я чувствую, что вполне без ущерба для здоровья могу остаться с ними. Я сказал об этом командиру Вадиму, но он говорит, что по приезде домой ты его съешь за то, что он разрешил мне остаться, и попросил, чтобы ты написала ему письмо со своим согласием. Я думаю, ты не будешь возражать против этого и письмо напишешь. Моя задержка не помешает, а лишь увеличит заработок, да и мне полезно потрудиться, ведь месяц пролетел, как секунда, пролетят ещё два. А деньги нужны и для твоего санатория, и для отопления».
«Борода моя уже переросла пределы, уже около двух сантиметров. Все дают мне около 24 лет, даже смешно. Вообще я очень изменился — остепенился, меньше болтаю, больше слушаю, то есть как у Шекспира в Гамлете: «Держи подальше мысль от языка, а необдуманную мысль — от действий».
«У меня окрепло убеждение о вступлении в партию, и параллельно с этим увеличился страх в своей неначитанности. Газеты сюда хоть и приходят, но я до сих пор не прочитал материалы, доклады ХIХ партконференции».
В одном из писем вспоминает, что первый выходной в прошлом году он взял уже через две недели, как начал работать.
«Сейчас же понимаю, что всё зависит не от физической усталости, а от настроя. Как говорил один великий, «у человека устают не мышцы, а его мысли». На этот раз первый выходной взял через три недели. Чувствую, что за эти дни уже все соки из себя выжал, что мог, и что нужно набраться сил. Это можно сделать двумя способами — или взять выходной, или… получить от тебя письмо! В связи с тем, что письма не было, пришлось обратиться к первому способу».
Из его писем я узнала, что ССО уже похож на стройотряд, а не на бригаду шабашников:
«Уже и работу раньше заканчиваем, и шашлыки чаще жарим. А ещё смотрим видеофильмы, играем в футбол с другими отрядами. Вчера ездили в Аксуат к другому отряду играть в футбол, сегодня выступали в совхозе с агитбригадой. Наша агитбригада взяла на смотре первое место. И как ты думаешь, что нам подарили? Радиолу «Вега» за 105 рублей, новейшая модель, и в придачу две пластинки. Если будем разыгрывать, то кому-то крупно повезёт!».
«Потихоньку готовимся к Дню строителя. Я буду палачом, посвящать «духов», молодых бойцов, в целинники. Уже начинают появляться мысли, как я буду ехать домой с ребятами на такси и, останавливаясь подле каждой базарной точки, есть арбузы и дыни».
А вот и последнее его письмо, полное восклицательных знаков!
«Мамуля! В обед получил твое «важное» и приятное письмо. Прочитав его, взлетел на седьмое небо! Наконец-то! Сбылось! Строить можно будет в трёх вариантах, но лучше с мансардой. И меньше мороки, и проще. Насчёт кооператива. Нанимать его, думаю, не стоит. Во-первых, это деньги, и немалые, во-вторых, справлюсь сам. Залить фундамент, поставить стены, окна, крышу, полы. Затем несмотря на погоду можно отделывать внутри — белить, штукатурить и т.д. В общем, всё обдумав, пришёл к выводу, что идея осуществима, реальна, гениальна, великолепна!».
Вернувшись из Казахстана, купил на заработанные деньги стройматериалы и перестроил дом, в котором мы с ним жили. И мало кто мог поверить, что всё это сотворил семнадцатилетний паренёк!
Как же быстро вырос мой сын, как повзрослел! Поступив в институт, он планировал летом снова поехать в Казахстан. Но не пришлось. В 1991 году после запрета КПСС и роспуска ВЛКСМ центральный штаб ВССО прекратил своё существование…
Но не прекратилась жизнь. Оставшись в душе романтиком, Владимир недавно отправился со своей семьёй туда, откуда началась его любовь к путешествиям и романтике: в самый центр БАМа — в Тынду. Это дальше Усть-Кута на тысячу километров. Добирались почти неделю, и каждый день, как в далёкой юности, он делился со мной своими впечатлениями.
…Как не поверить после этого, что события, происходящие с человеком в десятилетнем возрасте, могут определить его дальнейшую судьбу.
Светлана БЕРЕЖНАЯ,
член Союза журналистов России, бывший редактор газеты «Инженер» Ставропольского политехнического института.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 17 февраля 2022 на на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.