Над строкой пресс-конференции президента
Пишу эти строки под аккомпанемент не утихающих восторгов по поводу состоявшейся 23 декабря пресс-конференции президента Российской Федерации В. Путина. Они ещё долго будут слышны. Я разделил бы эти восторги, если бы не две оговорки.
Первая. Всё же и на этот раз В. Путин не смог не лягнуть советское, коммунистическое прошлое нашей страны, сыном которой он является. Говоря о вакцинации в советское время, он подчеркнул, что тогда никто народ по этому вопросу даже не спрашивал: «Шлёп-шлёп-шлёп… и свободен!» Зачем же так грубо и примитивно оценивать советскую вакцинацию, благодаря которой были спасены целые поколения людей, в том числе и поколение самого Путина?
Вторая оговорка. Складывается впечатление, что до этого часа В. Путин не знал сути Запада, что же он на самом деле собой представляет. Мы услышали его откровение. Что же он мог не знать о Западе?
Он, получается, не знал, что нельзя верить никаким обещаниям Запада. Было же заявлено Западом, недоумевает президент: ни дюйма движения НАТО на Восток. А в итоге, сказал Путин, нас «просто надули» и заявили к тому же: докажите, что мы вам это обещали! Покажите бумагу! Ах, нет такой бумаги, а если нет, значит нет… На слово верят только дурачки. Пять волн наступления Запада насчитал Путин: неужели он надеялся, что это вот-вот закончится?
Он не знал и, похоже, не знает до сих пор и о том, что нельзя верить никаким гарантиям Запада, даже оформленным юридически. Ведь именно этого он от имени России и добивается от Запада: дайте нам гарантии, именно вы и именно сейчас, что не будет дальнейшего продвижения НАТО на Восток. А ведь ответ уже прозвучал: не дождётесь, это дело только наше и Украины. Возможно, в результате переговоров и будет достигнут какой-то юридический результат, но будет ли он означать какую-то победу России?
Вся история Запада и его современность свидетельствуют о том, что Запад поступает всегда лишь так, как ему выгодно. Так что наша борьба за какие-то юридические гарантии безопасности стоит того же, что и устные обещания Запада. Бумага, на которой записаны эти гарантии, стоит больше, чем сами гарантии.
Пойдём далее. Путин говорил об ошибках Запада и с продвижением НАТО на Восток, и с введением санкций, и с бойкотами тех же Олимпиад. Разве Путин не знает, что Запад никаких ошибок не допускает! Ошибок в стратегическом понимании. Всё, что президент легковесно называет ошибками, вытекает из самой сути общественного строя, который давно утвердился в этой части Земного шара.
Путин говорит о вероломстве Запада. Ведь Советский Союз и далее Россия пошли на беспрецедентные уступки: разрушили советский общественный строй, разрушили Советский Союз, распустили Варшавский Договор, в самой России западные военные специалисты уже дежурили на стратегических ядерных объектах страны. Это уже было не разоружение, а сущностное предательство. Но кто допустил Запад к нашим ядерным объектам? Кого за это нужно судить? Ведь ядерные объекты – они народные, это не чиновничьи дачи?
И где «благодарность» Запада? Чего ему ещё было желать? Но он ответил военным переворотом на Украине и усилением агрессивности в отношении России с целью разрушить её на более мелкие государственные образования.
И что тут нового? Разве В. Путин не знает, что экспансия – сущностная характеристика Запада? Чтобы ни сделала самая миролюбивая страна, она всё равно окажется под военным прицелом или санкциями Запада, который не знает миролюбия. Разве Путин не знает, что цивилизованный Запад никаких «пряников» не знает, а знает только насилие – санкции и ещё раз санкции… Не помогают – диверсии, война
В. Путин удивляется нападкам Запада на тот же Китай: зачем, мол, он стремится сдерживать развитие этой страны? Ведь всё равно Китай не сдержать, он непременно выйдет в лидеры мирового развития. Но как Запад может отказать от конкуренции? Процветание другой страны — это же для Запада равносильно агрессии с её стороны. В этом смысле конкуренция означает: или ты процветаешь, подавляя конкурента, или он процветает, подавляя тебя.
Наконец, В. Путин удивляется хитрости немецких бизнесменов, которые, покупая у России газ по низким ценам, перепродают его той же Польше по ценам, кратно превышающим закупочные у России. И тут же сам признаёт, что для Запада любые отношения, дела и делишки – это просто бизнес. Как говорится, ничего личного, в основе всего лежит выгода, барыш.
В. Путин говорит сокрушённо: «Такое чувство, что мы и Запад живём в разных мирах!» Конечно, мы живём в одном мире, имя которому – КАПИТАЛИЗМ. Именно так называется «болезнь» западной цивилизации. Путин получил прекрасное советское образование. И уже на первом курсе вуза мог бы и сам выступать экспертом по этому общественному строю и объяснять кому угодно, что капитализм немыслим без бизнеса, конкуренции, экспансии, личного, национального и государственного эгоизма, без презрения к другим странам и народам, без конфликтов и войн. Капитализм ничего не может обещать или гарантировать, он и своего-то будущего не может толком предвидеть, ибо лишён глубинного понимания смысла бытия. В погоне за всё новым и всё большим потреблением он готов кому угодно сломать шею, включая и самого себя, что уже в XIX веке марксизм разъяснил всему человечеству.
Всего этого Путин не мог не знать. Но он не верил в это, думал, что всё это – коммунистическая пропаганда. Подлинными учителями для него стали не профессора марксизма-ленинизма, а сами господа капиталисты, которые и сами от себя не ожидали такого эффекта. Они были уверены, что Россия у них уже «в кармане», в кармане и Путин, который пошёл по идиотическому пути Горбачёва и Ельцина – хотел понравиться Западу. И тут Запад допустил промашку, в которую не верит до сих пор. Ещё в 2007 году он назвал Путина, по поводу его мюнхенской речи: «Вошь, которая зарычала». Какие-такие у России могут быть национальные интересы?
Но Путин уже тогда понял, что его ждёт судьба Хусейна или Каддафи: однажды его просто объявят вне закона. Но тогда Путину ещё нечем был аргументировать, что он – не вошь, и не вещь, и не киска, а тигр. Россия тогда была слаба в военном отношении. Наконец, до Запада стало доходить, что с Путиным вышла ошибочка. А не поздно ли – покажет время.
Однако почему же В. Путин, наученный и марксизмом, и Западом, прямо не скажет всему миру, что Запад – это власть капитала, власть капиталистов. Почему не скажет, что капитализм, по словам В. И. Ленина, это неприручаемый зверь. Это хищник, который может только пожирать окружающих и плевать ему на «измы» — свои это или чужие. У него нет своих. Ничему, что делает этот зверь, удивляться не нужно, ибо всё, что он делает, вытекает из самой его природы. Как капитализм может нам гарантировать какую-то безопасность? Не может же он отречься от самого себя… Россия, не требуй от мира капитала самоотречения – не будет этого! А будет всё то же, что происходило и происходит ныне.
Повторю: почему же В. Путин не может заявить всему миру, и прежде всего собственному народу: мы имеем дело с хищниками? Это, конечно, не значит, что все капиталисты – звери, они могут быть даже очень милыми ребятами, но строй у них – звериный и превращает в зверей даже святых. По-моему, Путин не говорит столь честно и прямо о капитализме по очень важной причине: ведь общественный строй в России – это тот же капитализм. Россия сама вернулась в стан хищников. Но какую тогда страну возглавляет президент Путин? Такую же, как и Байден, или Макрон, или даже Зеленский, или и т. д.
Признать это Путину невозможно: не может же он объявить себя социалистом! Что ж, Тогда нужно заняться теорией и разработать, например, идею русского капитализма, что он-де другой, а вовсе не такой, как западный. Что никакого цивилизованного Запада нет, а есть цивилизованная Россия. Однако есть хотя бы намётки такой теории? Нет их… Власть в России даже боится самого слова «капитализм» — лукавит, изворачивается.
Или хотя бы полезно признать, что в России существует постсоветский капитализм, и потому он, сохраняя советскую инерцию, является более человечным.
Но разве может нынешняя российская власть признать гуманизм советской системы, которая якобы бездумно шлёпала людям, даже детям, какую-то вакцину?
Вывод: и Запад в тупике, и Россия в тупике: хищники столкнулись на одной тропинке. Победит сильнейший или всё же обе стороны вспомнят, что не звери же мы, а прежде всего люди.
Н. Ф. Бондаренко
23.12.21