Подвиг, совершённый Красной Армией в дни штурма Берлина — одна из самых ярких страниц истории Великой Отечественной войны. Берлинская операция длилась с 16 апреля по 8 мая 1945 года и проходила в смертельных схватках, перешедших от одерских низин, Зееловских высот в город, где каждая площадь, улица и даже дом становились фронтом. Многие страницы воспоминаний фронтовиков говорят и об отчаянном сопротивлении обезумевших гитлеровцев, и о Красном Знамени, пронесённом через сотни фронтов и водружённом на куполе рейхстага.
В те дни весна предстала перед людьми во всём своём великолепии. Сады оделись бело-розовыми цветами. И когда сквозь аллеи каштанов и пахучих лип проходили военные машины и танки, к броне прилипали клейкие молодые листочки. А рядом горели леса, падали обугленные сосны и ели, земля покрывалась копотью. Советские войска шли к Берлину, отбивая у врага метр за метром. По всем дорогам — шоссейным, просёлочным — двигались к столице рейха колонны людей, машин, пушек, танков. На кузовах, броне, на стволах орудий было написано краской, мелом, углём: «Даёшь Берлин!».
Со стороны фронта в тыл уныло брели по разбитой дороге длинные серо-зелёные колонны пленных солдат германской армии. Шли пёстрые толпы беженцев, освобождённых Красной Армией от рабства — десятки тысяч людей разных возрастов и национальностей в грязных пиджаках, рваных пальто и мятых шляпах. Одни плакали, другие смеялись и с надеждой смотрели на весёлых солдат-победителей. На транспарантах на разных языках было написано одно слово: «Освобождение».
Вражий стан… Семьи многих красноармейцев и офицеров пострадали от зверств гитлеровцев, у каждого был свой личный счёт к фашистам. Непросто было соблюсти хотя бы лояльное отношение к немецкому населению, из среды которого вышли гитлеровские изуверы, которые жгли наши города и сёла, предавали смерти миллионы людей.
Берлин опоясывали три оборонительных обвода. Имелись более 400 крупных железобетонных долговременных сооружений. Все улицы перекрывали баррикады, на перекрёстках были врыты танки и сооружены бронеколпаки. Фашистское командование сосредоточило для обороны Берлина максимальное количество сил и средств. Сюда перебрасывались войска из внутренних районов Германии, а также с Западного фронта.
Героическими усилиями всего советского народа Красная Армия обеспечивалась достаточным количеством сил и средств для сокрушительного удара. К Берлинской операции советские воины пришли с огромным боевым опытом. Командующие фронтами и армиями, командиры соединений вели войска от Сталинграда, Ленинграда и Курска до Одера и Нейсе.
Для проведения операции привлекли 2,5 миллиона человек. Воины были охвачены величайшим патриотическим подъёмом. Кто из солдат и офицеров даже в самые трудные бои под Москвой и Сталинградом не мечтал дойти до Берлина! И каждый помнил слова маршала Жукова: «Берлин мы должны взять штурмом, а не вести изнурительный многомесячный бой. Штурмом, какого не знала история!».
В предрассветные часы исторического дня 16 апреля артиллерия обрушила свой удар на оборону врага. Сила артиллерийского огня была огромной. 40 тысяч орудий и миномётов громыхнули по предместьям Берлина, оборонительным обводам, защищавшим свою столицу фашистским войскам.
Житель Новоалександровска Виктор Васильевич Яковлев, ветеран 4-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, вспоминал: «На подступах к Берлину были сосредоточены многие тысячи наших орудий и прожекторов. Мне довелось быть командиром орудия 85-миллиметровой пушки сверхдальнего боя. Таких пушек только в нашем расположении было около двух тысяч. Орудия были выстроены в один ряд на расстоянии пяти метров друг от друга. Невозможно описать весь ад артиллерийской атаки. Она длилась около четырёх часов. От запредельного грохота орудий у нас кровь шла из носа, ушей. Стволы пушек были накалены докрасна».
В том бою был и наш земляк Иван Павлович Стародубцев, артиллерист 85-миллиметровых пушек 8-й Приморской армии, участник освобождения Таманского полуострова, Крыма, Белоруссии, Польши. Он рассказывал: «Невероятный грохот, страшный гул, короткие команды создавали нервное напряжение, дрожала земля под ногами. Это был настоящий огненный вал. Артиллеристы испытали такую сверхчеловеческую нагрузку, что после этой артподготовки нас отвели в Кюстрин, и в уличных боях в Берлине мы не участвовали. Считалось, что своё дело мы сделали».
Только за первый день боя артиллерия израсходовала 2450 вагонов боеприпасов — 1 миллион 236 тысяч снарядов. С рассветом усилила удары по врагу бомбардировочная и штурмовая авиация. В течение суток она произвела свыше 6550 вылетов.
Разгорелась жестокая битва. Генерал-лейтенант Боков, член Военного совета 5-й ударной армии, писал в те дни: «За все истоптанные наши поля, за сожжённые крестьянские хаты, за всех сирот, за всех вдов, за всю боль, причинённую нам за четыре года войны, Берлин, тебе не будет спуску!».
Лозунг «Водрузить Знамя Победы над Берлином!», взятый из приказа Верховного Главнокомандующего, был в те дни самым популярным. Нашими красными флагами, как вехами, отмечался весь победный ход боёв в Берлине. Но это было справедливое возмездие, а не слепая месть.
В столице Германии находилось многочисленное мирное население и большое количество беженцев. Люди голодали, продовольственные магазины были пусты. Военный совет 1-го Белорусского фронта обратился к командованию немецко-фашистских войск с предложением прекратить бессмысленное сопротивление, избавить мирных жителей от лишений и смерти. Но это предложение было оставлено без ответа.
Чтобы не допустить лишнего кровопролития, днём и ночью по радио велись передачи для противника. Только с 16 апреля по 1 мая через окопные установки 5-й ударной армии было проведено более 1400 звукопередач для войск врага и населения.
Но Гитлер 26 апреля принял одно из ужаснейших решений в цепи зверств, перед которыми он не останавливался. Чтобы преградить путь советским частям к району имперской канцелярии, приказал открыть шлюзы на Шпрее и затопить тоннель, соединявший станцию метро «Лейпцигштрассе» со станцией на Унтер-ден-Линден. Тысячи берлинцев — раненых, женщин, детей и стариков — погибли в мутных водах Шпрее.
Между тем на картах наших военачальников появились красные стрелы, остриё которых упиралось в рейхстаг. Корреспондент газеты «Правда» Мержанов писал: «Район рейхстага обороняли эсэсовские части — около шести тысяч человек. Здание представляло собой железобетонную крепость, стены которой простым орудием не возьмёшь. Окна заложены кирпичом. До здания рейхстага оставалось не более 400 метров. После длинных военных дорог от Москвы, Волги, Терека длиной в несколько тысяч километров оставались метры. Но как тяжелы были эти метры!
На крышах рейхстага и ближайших к нему домов — орудия разных калибров, направленные на площадь. В Тиргартене врыты в землю орудия мощной артиллерии. Вся Королевская площадь и прилегающие улицы забаррикадированы и минированы. Немецкие танки вышли из-за обугленных деревьев парка и медленно двигались к месту боя. Всё грохотало и извергало огонь. Стреляли окна, чердаки, крыши, сад, земля, река, Бранденбургские ворота, траншеи, бронированные колпаки. Перекрёстная стрельба трещала, визжала, шипела, бесновалась, рвала воздух, землю, металл и всё живое.
Через этот ад надо было пройти и уцелеть. Обязательно уцелеть, так как предстояла борьба ещё в самом рейхстаге — крепости крепостей. На Королевскую площадь выдвинулись бойцы четырёх батальонов двух полков, противотанковый дивизион, артиллерия разных калибров. Всё это устремилось вперёд к дымящемуся зданию с колоннами. Рота Сьянова оказалась наиболее стремительной».
Вот как рассказывал об этом броске сам командир роты Илья Сьянов: «Мои солдаты бежали навстречу огненной метели и кричали гулко и протяжно: «Урр…ра…а…». Их голоса тонули в грохоте стрельбы. Я часто обегал цепь, чтобы не потерять из виду людей. Дважды меня задело осколками — в правую ногу и в правое плечо. Но было не до перевязок… Мы бежали по огненному морю. На каждом шагу рвались мины и снаряды. Я бежал впереди роты, и мне казалось странным, что я ещё живой. Дожить до такой минуты! Мог ли я думать, что я, Сьянов, бухгалтер из села Семиозёрное Кустанайской области, поведу роту на штурм рейхстага?!».
Ожесточённые схватки шли в залах, на лестницах, в комнатах. Противник яростно сопротивлялся. Но на стенах рейхстага алело всё больше и больше красных флагов. В 21 час 50 минут разведчики Михаил Егоров и Мелитон Кантария водрузили на фронтоне рейхстага Знамя Победы. Вечером 1 мая была взята имперская канцелярия, и над её зданием ветер развеял наш победный стяг. Как описывали очевидцы, «хотя была ночь, но в отблесках пожаров он был виден далеко окрест. Внизу прокатилось мощное русское «Ура!». Берлин пал 2 мая. С величайшей радостью и гордостью за свою армию встретил советский народ это известие. 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий салютовала столица нашей Родины доблестным советским войскам, взявшим Берлин. 187 частей и соединений получили наименование Берлинских. Более 600 отважным воинам присвоили звание Героя Советского Союза. Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За взятие Берлина», которой были удостоены около 1 миллиона 82 тысяч человек.
Великий подвиг советского народа, спасшего мир от германского фашизма, его воинская слава не померкнут никогда!
В.П. ЛЕНКИНА.
Новоалександровск
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 6 мая 2021 года на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.