Едва высохли чернила на письме МИД России, направленном в ООН накануне международного Дня памяти жертв Холокоста, чтобы обратить внимание мировой общественности на практику героизации бывших пособников нацистов на Украине в период немецко-фашистской оккупации в 1941-1944 годах, и ещё не объявлено окончание Всероссийской акции «Защитим память героев», как в Ставрополе уже появился анонс выставки, «отражающей жизнь и творчество Ильи Дмитриевича Сургучёва».
В этой связи хотелось, чтобы жители Ставрополья, как и граждане многих регионов нашей страны, которые во время акции «Защитим память героев» не ограничились только возложением к памятным местам цветов, но ещё и занялись очисткой памятников от снега и грязи.
А ставропольцам также не помешало бы наконец заняться и очищением от навязанного им прославления таких коллаборационистов, как Сургучёв, которое, подобно наносному снегу, заслоняет имена подлинных героев.
Неискушённый читатель, прочтя анонс о выставке, наверное, будет удивлён тем, что в заявленной краткой биографии Сургучёва отсутствует период его жизни в добрых два десятка лет — с 1935 по 1956 год.
А искушённый уж ни за что не будет тратить время на бесполезные поиски материалов, посвящённых творчеству Сургучёва в 1941-1945 годах, несмотря на его бурную творческую деятельность в ту пору. Не потому ли, что знают наперёд — организаторы выставки не станут их афишировать?
Получается, как в знакомой сатирической интермедии: здесь читаем, а здесь не читаем, потому что селёдку заворачивали.
Почему так?
Да потому что в это время И.Д. Сургучёв верой и правдой служил в фашистском управлении делами русской эмиграции во Франции, а также трудился в гитлеровских органах пропаганды, что и прописано, к примеру, в Википедии.
А если развернуть архивные оккупационные газеты «Новое слово» и «Парижский вестник» за 1940-1944 годы, то там можно найти немало статей Сургучёва, выдержки из которых приведу, чтобы не быть голословным.
1 июля 1941 года. «Когда 22-го числа я наклонился над газетой и прочитал, что началась война с Россией, у меня на мгновение… закружилась голова… И какая-то отдалённая надежда, как звезда, свет которой долетает до Земли в миллионы лет… И я чувствую, как возвращается молодость, и из газетного крупного шрифта я пью фаустовское вино…»
2 июля 1941 года. «И в такие исключительно жгучие дни на русских людей свалилась такая сногсшибательная новость, как объявление немцами войны большевикам. Немцы пошли на большевиков… Начинают по-живому поблёскивать и набираться старого цвета уже начавшие выцветать глаза…»
4 августа 1941 года. «Россия горит, трещат города, великая страна в костре очищается от душевной болезни, греха-скверны, Россия несёт великие казни…»
5 июля 1942 года. «Историческая дата: сегодня вышел первый номер русской эмигрантской газеты «Парижский вестник».
Господа! Берегите этот номер и передайте его по завещанию вашим наследникам: когданибудь пройдут сроки, и за него коллекционеры будут платить бешеные деньги. Как зеницу ока, берегите последние номера «Возрождения» и «Последних Новостей»: на них можно будет купить автомобиль…»
19 июля 1942 года. «Отрадно видеть, в какой последовательности возрождаются к новой жизни освобождённые (немцами от русских. — Ред.) русские города».
5 августа 1942 года. «Ворошиловск (Ставрополь) взят… Ворошиловск очищен. И первый раз в жизни я ощутил новое, неведомое чувство: смесь радости, печали, горечи, внутренней улыбки, внутри пролившейся слезы. Тревога, неясные ожидания, настороженность, какая-то неоформленная надежда. И верится, и плачется…» (Немцами Ставрополь был оккупирован 3 августа, этому и радуется господин Сургучёв. — Ред.).
История Великой Отечественной войны знает случаи добровольного перехода власовцев на сторону Красной Армии, но подобных примеров со стороны белых эмигрантов не было зафиксировано.
Может быть, такая стойкость белоэмигрантских рекрутов вермахта объясняется тем, что им промывали мозги такие опытные и «авторитетные» пропагандисты, как Сургучёв?
Какой именно конкретный «вклад» они внесли в истребление вермахтом миллионов советских людей, погибших в годы Великой Отечественной войны, нам не суждено узнать. Да и незачем.
Один факт, что они были на стороне врага, ставит на них клеймо предателей, которое не смывает время.
Поэтому открывать выставку творчества коллаборациониста, вдохновлявшего в годы войны врагов на уничтожение советских людей, означает глумиться над их памятью.
Максим ИВАНОВ.
Ставрополь.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 25 марта 2021 года на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.