Не сегодня мудро сказано: «Уважение к памяти защитников Отечества на Руси всегда будет показателем нравственного здоровья общества».
2020-й — особый для нашей страны — Год памяти и славы. 75 лет прошло после окончания Великой Отечественной войны — самой кровопролитной и разрушительной. Мы заплатили безмерно большую цену за Победу над чумой XX века — немецко-фашистскими захватчиками.
К сожалению, сегодня некоторые страны и недальновидные политики пытаются переписать историю Великой Отечественной. Они бессовестно фальсифицируют события, из кожи лезут, чтобы принизить наши успехи и военную доблесть.
Мы не позволим украсть нашу Великую Победу над фашизмом! 1418 дней и ночей её приближали все нации и народности СССР: мужчины и женщины, молодые и старые, военные и гражданские в бою и в тылу. Каждый из них внёс свою лепту в общую победу над врагом. Об этом надо всегда помнить.
Своей правдой о патриотах нашего Отечества — мужественных защитниках и трудолюбивых работниках тыла — мы защитим историческую правду от искажения истории Великой Отечественной. На примерах отважных героев войны и тыла мы должны воспитывать подрастающее поколение в любви к Родине. Молодёжь, как никогда, нуждается в нашей помощи при становлении гражданами Отечества.
Хочу предложить читателям из многих известных мне событий героизма моих земляков и современников несколько эпизодов военных подвигов детей войны. Она отняла у них самую счастливую пору жизни: детство, отрочество, юность. Очень рано повзрослели, отдали своё неокрепшее здоровье, а некоторые и жизнь, на алтарь Отечества. Речь пойдёт о детях войны, родители которых строили Невинномысский канал.
Тема мелиорации и водного хозяйства мне близка и дорога. 50-летняя трудовая жизнь посвящена этой важнейшей отрасли. На Ставрополье плодородные земли, но из-за безводья урожайность полей, садов, огородов, виноградников была очень низкой. Засухи повторялись в крае через каждые два-три года.
На протяжении многих веков жители степных районов края вынуждены были привозить питьевую воду за десятки километров. Чтобы обеспечить водой северо-восточные районы, нужно было часть воды Кубани направить по рукотворному руслу, соединив с Егорлыком, протекающим в двадцати километрах от неё.
Разуму человека подвластно многое. Нужны твёрдая воля и напряжённый труд — и все мечты можно реализовать.
27 апреля 1936 года Совет Народных комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) приняли Постановление «Об обводнении Ставрополья», в котором говорилось:
«В ознаменование 15-й годовщины освобождения Ставрополья от белых и активнейшего участия трудящихся Ставрополья в Красной Гвардии и Красной Армии удовлетворить ходатайство ставропольских колхозников об организации и проведении мероприятий, полностью обеспечивающих сельское хозяйство Ставрополья водой».
Инженеры-мелиораторы составили схему переброски вод Кубани в пересыхающее летом русло Егорлыка. Протяжённость водной артерии составляла 450 километров. Разработали проектное задание Невинномысского канала с головным водозабором из Кубани у станицы Невинномысской.
На строительство прибыли свыше 50 тысяч человек из колхозов, совхозов, МТС, заводов и фабрик Ставрополья, Калмыкии и восточных районов Ростовской области. Работа буквально кипела. Труд землекопов, грузчиков, бетонщиков, монтажников очень тяжёлый, но энтузиазм строителей канала был необычайно высок. Работали до изнеможения по 12-14 часов в сутки без выходных и отпусков.
Ввод в постоянную эксплуатацию Невинномысского канала — «реки счастья», как метко в народе называли его, давал Ставрополью огромный экономический эффект в сельском хозяйстве, гидроэнергетике, коммунальном хозяйстве и других отраслях.
Пуск воды в засушливые степи края намечался на 7 ноября 1941 года.
Начавшаяся война прервала мирный труд. Специалисты — инженеры и техники, мастера-строители — были мобилизованы на строительство оборонительных сооружений на подступах к городу.
В августе 42-го фашисты оккупировали Ставрополье. Захватчики нанесли построенным на канале гидротехническим сооружениям огромный ущерб, исчисляемый, по заключению Государственной правительственной комиссии, суммой 20 миллионов рублей, по нынешнему курсу — миллиарды рублей. Загублен труд десятков тысяч строителей за пять лет работы.
Предлагаю читателям воспоминания участника подвига по спасению головного сооружения Невинномысского канала на Кубани Николая Семёновича Конарёва.
Его отец Семён Кузьмич Конарёв сражался на фронтах Гражданской войны под командованием легендарного красного комдива Д.П. Жлобы. Строил на Кубани рисовые системы. В 1937 году прибыл на строительство Невинномысского канала прорабом. Ему доверяли возводить сложнейшие гидротехнические сооружения, в том числе Свистухинскую ГЭС.
Николай Семёнович — крупнейший руководитель важнейшей отрасли страны — министр путей сообщения СССР, доктор технических наук, профессор. Неоднократно избирался депутатом Верховного Совета СССР, членом ЦК КПСС. Это был авторитетнейший специалист железнодорожного хозяйства.
Меня с Н.С. Конарёвым в 1985 году познакомил строитель водохозяйственных объектов, Заслуженный мелиоратор России М.Г. Рубин. Они учились в школе №1 Невинномысска, а их отцы работали на строительстве канала.
Вот его воспоминания:
«Жили мы в Невинномысске сначала в посёлке под названием Требуха, а затем в бараке №14 в посёлке Головное. Все жители Невинномысска, в том числе и учащиеся школ на каникулах, самоотверженно трудились на всех объектах строительства канала. Мы никогда не ожидали, что в Невинномысск придёт война. Но она пришла, жестокая и кровавая. Помню, как 2, 3 и 4 августа 1942 года на город обрушила свой смертоносный груз немецкая авиация. Под её ударами многое было разрушено, в том числе и мост через Кубань. Дважды немецкие захватчики намеревались взорвать плотину из стали и бетона. И оба раза это им не удалось благодаря действиям нашего юношеского партизанского отряда под руководством семнадцатилетнего Семёна Дворникова, жившего в посёлке Требуха.
Про этот партизанский отряд нигде не было официальных сообщений, никаких поощрений, наград, да в них мы не нуждались, мы выполняли свой патриотический долг перед Родиной, перед строителями Невинномысского канала. Кроме Семёна Дворникова помню Колю Прокофьева, Ваню Некрасова, Петю Быкова. Всего нас было одиннадцать человек.
Как удалось предотвратить взрыв плотины?
Отступая, немцы взрывали всё, что им попадалось на путях отхода. Делали они это с присущей им педантичностью, организованно и основательно. Даже такую, казалось бы, незначительную протяжённостью всего в пять километров железнодорожную ветку со станции Невинномысская до строительной базы Невинномысского канала они разрушили, взорвав в двух-трёх местах железнодорожные рельсы. Они так распоясались, что подрывные провода, ведшие к плотине через Кубань, проложили на колышках, не маскируя их. Я до сих пор помню эти провода: белые, двужильные, протянутые прямо по посёлку Головное мимо бараков, в которых жили люди, не успевшие эвакуироваться.
Расчёт прост: если провода кто-то перережет, виновных долго искать не придётся — всех жильцов барака, мимо которого были протянуты провода, уничтожить. Все это понимали и смотрели на эти провода, как на мины замедленного действия…
За последним бараком, находившимся недалеко от обрыва Кубани (плотина была ещё не достроена, обрывистый берег реки не был под водой), провода были спущены ближе к воде. От места их спуска до плотины было метров 300. Вот там и решили действовать. Примерно посередине этого участка мы втроём (Семён Дворников, Коля Прокофьев и я) ночью перерезали провода. Всё проделали скрытно, старались, чтобы нас не обнаружил пост наблюдения, находившийся на плотине. Там круглосуточно дежурили фрицы с автоматами и прожекторами.
Прошло два дня. Фашисты продолжали отступать, и вдруг из своего четырнадцатого барака я увидел двух немецких подрывников — они проверяли целостность проводов. Дойдя до берега реки, немцы повернули обратно, о чём-то громко говорили и резко жестикулировали руками. Я подумал: если они не спускались к берегу, значит, это и не входило в их планы или они сами избавили себя от непростого занятия: поленились солдаты вермахта спускаться с крутого кубанского берега, и потом ведь надо было обратно подниматься. Мне стало легче на сердце — пока беда нас миновала.
Лишь накануне наступления наших войск те же двое, что и накануне, вновь проверяли трассу подрывных проводов. На мотоцикле приехали в Головное и начали поджигать незаселённые бараки, другие хозяйственные постройки. Делали они это продуманно: сперва бросали в помещение пузырёк, видимо, с бензином, а затем зажигали заранее заготовленные куски ваты или специальные пакеты.
В это время мы с Ваней Некрасовым находились в одном из пустовавших бараков, построенных у Барсуковского шоссе. Поджигаемые бараки вспыхивали в один миг. Спокойно смотреть на это варварство было нельзя!
Мы с Ваней решили уничтожить поджигателей. При отступлении наших войск с моим сводным братом Ваней Чаплыгиным, направляясь из Барсуковской в Невинномысск, обнаружили брошенные семь винтовок образца 1893 года. Они стали вооружением нашего отряда. Тут они и пригодились! До сих пор перед глазами стоит фашистский поджигатель — со взметнувшимися вверх руками, поражённый нашими с Ваней выстрелами. Другой немец, увидев гибель напарника, помчался к мотоциклу и скрылся. Факельщики успели поджечь три барака, четыре остались невредимыми. В них потом жили строители канала.
Второй раз мы перерезали подрывные провода, ведшие к плотине, непосредственно при вступлении в Невинномысск воинов Красной Армии. Немцы сумели восстановить провода для взрыва. Наши действия сыграли свою роль в её спасении. Видимо, потому, мстя нам за это, отступавшие фрицы два дня методично обстреливали посёлок Головное с левого берега Кубани.
Встретили мы наших воинов своим отрядом с винтовками в руках в строительных траншеях западной части Головного. Помню, как на пересечении Барсуковского (Ставропольского) шоссе и железнодорожной ветки, ведущей к складам стройки, на американском «виллисе» подъехал командир и стал осматривать местность впереди. Он увидел наш юношеский отряд. Подъехав ближе, знаком подозвал к себе. Мы вышли ему навстречу. Улыбаясь, он спросил: «Ребята, а что вы тут делаете?». Сеня Дворников отвечал: «Хотим встретить и проводить немецких захватчиков винтовочным огнём!». В ответ мы услышали: «Ну, молодцы! Никак не ожидал! А теперь сдайте свои винтовки моему ординарцу и идите домой. Там вас матери заждались…».
Потом этот полковник, фамилию которого не помню, остановился у нас в бараке №14, и мы с ним подружились, он меня даже научил играть в шахматы.
Его воинская часть пробыла в Невинномысске месяца два, охраняя военный аэродром, с которого наши самолёты летали бомбить немецкую оборонительную линию на Таманском полуострове…
Многие события того времени всплывают в памяти, но строительство Невинномысского канала, благодаря которому ожили ставропольские и калмыцкие степи, наше Ставрополье стало всероссийской житницей, а народ испытал радость после окончания этой стройки, осталось в памяти навсегда…».
Война — не детская забава. Боялись ли четырнадцатилетние мальчишки за свою жизнь? Конечно. Они видели смерть, немцы грозили ею с первых часов пребывания на нашей земле. Расклеивались приказы, в которых населению запрещалось хранить даже охотничьи ружья, появляться группами на улицах, ходить по городу после 21 часа, скрывать евреев и партизан и оказывать им помощь. За нарушение — расстрел. Сегодня многие спрашивают, что заставляло ребят рисковать жизнью. Ответ прост — жгучая ненависть к фашистским палачам и их приспешникам, месть за родителей и близких людей, за друзей, за сожжённые хаты, за замученных на допросах и в душегубках, за безжалостно расстрелянную мечту. Самопожертвование ради Победы над оккупантами оказалось превыше страха. Их детство растворилось в тревожных буднях войны. Каждый из них вносил свой посильный вклад в победу над врагом.
По имеющимся в моём распоряжении материалам я написал очерк «Дети войны». Он вызвал среди мелиоративной общественности края и за его границами большой резонанс.
В мой адрес поступали благодарственные письма от детей войны, их сыновей и дочерей, внуков за уважение к памяти отважных детей строителей Невинномысского канала. Они высказывали просьбу: чаще, шире освещать тему подвига детей в годы Великой Отечественной. Молодому поколению надо знать правду истории из достоверных источников, от непосредственных участников того сурового времени. Подвиги детей в тылу врага — пример высочайшей отваги, преданности Родине. Отцы и дети — единое целое в больших делах. Так всегда было на Руси.
Меня потрясли смелость и отвага мальчишек по спасению главного гидротехнического комплекса на реке Кубань — головного водозабора в Невинномысский канал. В случае осуществления фашистами взрыва плотины потребовалось бы минимум 1,5-2 года на восстановление гидрокомплекса и колоссальные финансовые и материальные ресурсы. Пропал бы тяжёлый труд многих сотен рабочих-мелиораторов, который был затрачен за четыре года. А степи ждали воду!
Когда очерк «Дети войны» увидел свет, в 2005 году генеральный директор закрытого внешнеэкономического акционерного общества «Интертранс» Николай Семёнович Конарёв прислал письмо:
«Глубокоуважаемый Александр Андреевич! Я давно получил от Вас подарок — три экземпляра Вашей книги «А жизнь продолжается»… Всю книгу прочёл от корки до корки и остался восхищённым её содержанием… Кадры решают всё. Эту истину всегда диктовала сама жизнь. Вы в своей книге ярко это показали. Подтверждением является многочисленный перечень фамилий творцов мелиорации Ставрополья, Калмыкии и Южного Дона. Все они были людьми истории, подвига и созидания.
Спасибо и за упоминание обо мне, о моём юношеском поведении как патриота Родины, как одного из спасателей Головной плотины Невинномысского канала от её разрушения немецко-фашистскими захватчиками.
Видимо, никто сейчас не поверит в то, как 15-16-летние пацаны дважды перерезали подрывные провода к плотине, не дав немцам взорвать её при отступлении. Конечно, могут не поверить, но факт этот был при смертельном риске для участников его осуществления. Жаль только, что он тогда не был оценён старшими, но мы и не претендовали на какие-либо награды. Главной наградой для нас было сохранение плотины, находящейся у начала Невинномысского канала.
Я благодарю Вас как писателя-патриота, как труженика родной земли.
С глубоким уважением, Н.С. Конарёв,
ученик 1-й городской школы г. Невинномысска,
Почётный железнодорожник СССР,
министр путей сообщения (1982-1991 гг.) СССР,
доктор технических наук, профессор АТРФ».
Мы с Николаем Семёновичем предприняли попытку отыскать мальчишек военной поры, живших в пос. Требуха (район пригорода Невинномысска). Хотелось узнать их послевоенную судьбу, жизненный путь. Увы, от посёлка остались одни воспоминания. На месте бараков строителей теперь стоят многоэтажные дома. Жители разъехались по городам и весям. Отыскать хотя бы несколько адресов возможности не представилось. Жаль, конечно, ведь ещё много эпизодов о подвигах детей войны остаются в неизвестности. Но у меня теплится надежда на встречи с бывшими мальчишками военного времени из Невинномысска. Поиски продолжаются.
В октябре 2007 года в Москве скончался министр железнодорожного транспорта Н.С. Конарёв. Благодарные жители Невинномысска установили на школе №1 города, где он учился, мемориальную доску.
Война и дети — нет ничего страшнее этих слов, поставленных рядом. На долю юных героев выпало столько горя, что молодому поколению сложно осознать и прочувствовать это, найти правильные слова для благодарности.
Заслуживают огромной благодарности за достойную память трудящиеся Изобильненского района, собравшие народные средства и воздвигнувшие к 75-летию Великой Победы в Изобильном на Аллее Славы памятник детям военной поры! Такой пример — эффективный инструмент патриотического воспитания подрастающего поколения.
Александр КОНДРАТЕНКО,
академик, дитя войны, Почётный ветеран труда Ставрополья,
Заслуженный мелиоратор России.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 5 ноября 2020 года на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.