Солдаты 1941 года приняли на себя первый, самый страшный удар войны с фашистской Германией и её союзниками. Супруги Садченко были одними из немногих, кто прошёл войну от начала до конца. Победу они встретили в Праге 12 мая 1945 года. Каждый из них прошагал к освобождению столицы Чехословакии своим боевым путём.
Призванный на службу в мае 1941 года, Константин Данилович был направлен в Западную Белоруссию. Лагерь, где располагалась его часть, представлял собой палаточный городок среди песка и сосен в 40 километрах от Государственной границы. Утром 22 июня он подвергся бомбардировке с воздуха.
— Немногие из нас уцелели в то утро, — вспоминал Садченко. — Мы спасали своих раненых товарищей, кого-то несли, кому-то идти помогали. А сам путь отступления был тяжелее самой тяжёлой ноши. Обидно было оставлять врагу на поругание родную землю, каждую пядь которой солдаты поливали своей кровью. Отступали до самого Ростова, который дважды переходил из рук в руки. Выбив врага из города 29 ноября 1941 года, мы впервые поняли, что немцев бить можно. Но силы были слишком неравны. После поражения под Москвой фашисты огромные ресурсы своих армий бросили на юг, прорываясь к Кавказу, и в конце июля 1942 года Ростов снова был оставлен…
В боях за город воинская часть, где служил Садченко, была разбита, переформирована и переправлена в Новороссийск, а потом в Феодосию. Там с конца декабря 1941 года шла крупномасштабная Керченско-Феодосийская десантная операция, целью которой было вырвать из рук врага стратегическую инициативу.
— Так же, как и Ростов, — рассказывал ветеран, — Керчь и Феодосия дважды переходили из рук в руки. Солдаты и матросы гибли тысячами. Не жалели своих жизней, только бы измотать сильного врага, ослабить его натиск и перекрыть выход к стратегически важным районам юга нашей страны. Там в апреле 1942 года я получил своё первое ранение, которое оказалось тяжёлым, лечился полгода в госпиталях Средней Азии.
Вернувшись на фронт, Константин Данилович до конца войны был разведчиком 221-й отдельной разведывательной роты в составе 98-й бригады.
— От нас, разведчиков, во многом зависел успех боевых операций, — говорил ветеран. — Поэтому нас особо берегли, даже порой подкармливали усиленным пайком. Ходить в тыл врага, добывать разведданные, возвращаться живым и невредимым — для этого нужны были не только опыт, выдержка, но и немалые физические силы. Однажды, находясь на вражеской территории, я был обнаружен, и за мной началась настоящая охота. Как я бежал тогда! Чтобы уйти, сбросил сапоги и бежал по мёрзлой стерне босым. Боли не чувствовал. В мыслях было только одно: уйти.
И ушёл. Этапы его боевого пути — освобождение от немецко-фашистских захватчиков Ростова, Донбасса, Киева, Житомира и других городов Советского Союза. Воевал в Польше, Германии. Получил ранения под Житомиром, Львовом, на реке Нейсе. Среди боевых наград — ордена Отечественной войны первой и второй степеней, медали «За отвагу», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги». Но самой дорогой наградой для него, рядового солдата, стал офицерский орден Красного Знамени, вручённый ему в Берлине 1 мая 1945 года.
О последних днях войны фронтовик говорил:
— Горько было видеть гибель множества наших соотечественников при освобождении столицы Чехословакии уже тогда, когда весть о победе разнеслась повсюду.
Как имеющий более трёх ранений, он был демобилизован вскоре после Победы. Долго лечился в госпиталях — пока шла война, было не до того. И лишь потом разыскал в Москве свою невесту Асю.
Анастасия Ивановна Садченко, тогда хрупкая девушка с большими яркосиними глазами, находилась в самом пекле войны, на передовой, с начала войны до её победного завершения. Парадный костюм Анастасии Ивановны украшали ордена Отечественной войны первой и второй степеней, орден Красной Звезды, боевые медали «За оборону Киева», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», многочисленные юбилейные награды. В их числе и очень редкие, например, медаль «В память 1500-летия Киева», множество Почётных знаков, таких, как «Ветеран 1-й гвардейской армии», и другие.
Родом из Рязанской области, она приехала в Москву учиться — мечтала стать медсестрой. Училась отлично и работала санитаркой, иначе не на что было бы жить. Получила диплом. Только стала работать в 4-й городской Кремлёвской больнице, как началась война. Уже 6 июля 1941 года была мобилизована и отправлена под Смоленск, где шли наиболее ожесточённые, кровопролитные бои — враг рвался к Москве. Выпало на её долю и окружение, и выход из него, и горький путь отступления до самой столицы.
На фотографиях военных лет она опрятно одета — военная форма ей к лицу. Строго причёсана — красивые золотистые волосы царственным венцом уложены вокруг головы. Однажды роскошные косы спасли ей жизнь. Было это в июне 1942 года под Сталинградом. Пароход, на котором вместе с остатками своей истерзанной в боях и направленной на переформирование части находилась Ася, был атакован немецкими самолётами и начал тонуть. Случилось всё на рассвете. Те, кто успел понять, что произошло, бросились в воду. На поверхности Волги образовалось большое нефтяное пятно. И в этом месиве из воды и мазута барахтались люди — кто умел плавать и кто не умел. Многие утонули. Ася в тяжёлом обмундировании, с головы до ног в скользком мазуте, с трудом умевшая держаться на воде, испуганная, едва ли смогла бы спастись. Но какой-то матрос схватил её за косы и плыл с нею до берега.
С июня 1942 года она, хирургическая сестра медсанбата, на всём боевом пути от Волги до Праги — на передовой. В 1944 году получила тяжёлую контузию и навсегда оглохла на одно ухо. Случилось так, что под непрекращавшиеся залпы своих и вражеских орудий надо было срочно оперировать раненых. С потолка прямо на операционной стол сыпались песок и штукатурка. Ася взобралась на стол, чтобы приколоть к потолку простыню. В этот момент и влетел в дом тот роковой снаряд. Девушку взрывной волной снесло со стола и отбросило в дальний угол зала. Не помнила, кто её поднял и вынес из разрушенного здания. В госпиталь не поехала, хотя долго ничего не слышала.
— Операционной сестре слух не очень нужен, нужны глаза, — говорила она.
Она и не считалась инвалидом войны. Но всё пережитое не прошло бесследно. После Победы перенесла два инфаркта, стала инвалидом труда, что не помешало ей 25 лет отработать в районной больнице и вырастить вместе с мужем двух дочерей.
Будущего супруга Константина Даниловича Садченко она встретила в 1943 году в своём же медсанбате в операционной, когда он был тяжело ранен. Молодому разведчику уже решили ампутировать поражённую гангреной ногу. Ася упросила врача отложить ампутацию на несколько часов и бросилась бежать за десяток километров в госпиталь к доктору, которому ассистировала в мирное время в московской клинической больнице. Уговорила приехать посмотреть рану. И ногу солдату спасли!
— Не хотелось, чтобы такой красивый парень стал инвалидом. Сердцем почувствовал а: справится, — рассказывала Анастасия Ивановна. — Сама взялась выхаживать, вводила противо-гангреновую сыворотку, часто меняла повязки. Так вместе и победили страшную беду.
Рука об руку прошли они по жизни. И теперь вместе — в рядах Бессмертного полка.
В.П. ЛЕНКИНА.
Новоалександровск.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 20 февраля 2020 года на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.