Одним тёплым вечером Володька увидел, как из маршальского вагона спустился крепкого сложения и среднего роста человек. На нём был махровый домашний халат, но выправка военного бросалась в глаза. Он прогуливался по небольшой полянке, как ковром, накрытой молодой зелёной травой. Рассматривал рубленые дома Вовкиной улицы, ровным строем вытянувшиеся вдоль железнодорожных путей и убегающие в сторону лесозащитной полосы. Овчинников-младший впился зорким взглядом в эту не знакомую раньше картину, где человек в халате прогуливался по весенней поляне. Отродясь не видал таких экзотических одеяний, ведь местные жители их не носили.
А мужчина, не боясь испачкаться или простыть, даже прилёг на невысоком, по-весеннему холодном бугорке и со счастливым видом поглядывал на уральский деревенский пейзаж, словно он после богатой и привередливой Европы показался ему райским уголком. Возможно, вспоминал свою далёкую родину. А может, Европу, которую освобождал от фашистских захватчиков.
И мальчишке вдруг вспомнились пленные немцы, гревшиеся у осеннего костра, которые возили с немецкого подсобного хозяйства на станцию выращенные ими капусту и турнепс, грузили в вагоны. А теперь на этом месте прогуливается и отдыхает этот великий человек и непобедимый военачальник, умело сломавший хребет беспощадной германской машине.
Отдыхает мирно, словно не было у него других дел и задач по обороне великой Советской страны, в которой жили и трудились двести миллионов граждан. Многие из них воевали вместе с маршалом или держали на своих плечах такой же важный тыл. Держали в бедности, голоде, холоде. Но твёрдо знали, что отступить или сдаться нельзя.
На кону стояли жизнь или смерть. Иначе погибнет первое в мире государство рабочих и крестьян, защитник угнетённых народов и наций, освободитель Европы, на которого надеялся весь мир.
Далеко не всё понимая в жизни и политике, деревенский мальчишка чувствовал нутром, что перед ним находится величайший человек, принёсший людям свободу.
В Медведевской церкви он видел икону Георгия Победоносца. И наивно думал, что на ней изображён Георгий Жуков, избавивший народы от страшного чужеземного змея. Его вдруг потянуло побежать к этому человеку, насмотреться на него, как на заморское чудо, как на сказочного святого. Поговорить по душам, спросить о недавней немилосердной войне и долгожданной Победе. О том, как сокрушили фашистские полчища и смяли крепкую вражескую броню.
По двору шла Мария Алексеевна, подоившая вернувшуюся из стада корову Майку. И сынишка побежал к ней с радостными словами.
— Мам, Жуков вон отдыхает на травке! — счастливо сообщил он и услышал, как тревожно забилось его маленькое сердечко.
— Где? — с интересом спросила мать, подслеповато глядя в сторону железнодорожного тупика.
— Да вон-вон, в халате! — показал он тонкой ручонкой, устремив туда взгляд. — Я сбегаю…
— Как это, сбегаешь? — удивилась женщина. — Он государственный человек, занятый большими делами. А ты будешь под ногами мешаться, отвлекать его.
— Я на минутку, — не согласился сын. — Он добрый, когда выходит из вагона, всегда разговаривает с людьми. Сиротам денег даёт.
— Не знаю, что делать, — остановилась в растерянности мать. — Тогда отнеси хоть парного молочка. Небось, с боями и войнами давно такого не пил.
Она процедила сквозь сито молоко, налила полную кринку и протянула сыну. А он, поправив на голове старую солдатскую пилотку (все мальчишки носили пилотки отцов или старших братьев), поглядел в зеркало. Улыбнулся с надеждой и пошёл в сторону маршальского вагона. Кринка была тёплой от Майкиного молока, и в его душе затеплилась надежда на благополучный исход встречи. Но чем ближе он подходил к конечной цели, тем сильнее стучало мальчишеское сердце, норовившее, как ему казалось, вырваться из груди и быстрее него полететь по тропинке навстречу этому большому человеку.
Володька переживал и уже сомневался в правильности своего решения: «А вдруг Георгий Константинович не поймёт, осерчает? А может, и отругает, нажалуется учительнице? Не лучше ли повернуть назад от греха подальше?» Заволновавшись, он не заметил небольшую кочку и попрежнему осторожно нёс на вытянутых руках дорогую для него кринку.
Маршал давно заметил вышедшего из ограды дома мальчишку. И с нескрываемым интересом следил за ним, наверняка вспоминая своё далёкое детство в деревне Стрелковке, дом, отцовское хозяйство, корову, как далёкий сон. Ведь между ним сегодняшним и детством высокой стеной стояла война, на которой некогда было думать о прозе прошедших лет и былой жизни.
Поняв задумку малыша и по-отечески улыбнувшись, маршал поднялся помолодецки и двинулся навстречу. Он даже слегка позавидовал незнакомому деревенскому мужику, у которого растёт сынишка. А вот его, маршала Великой Победы, бог обошёл сыном-наследником и подарил только дочерей. Конечно, он их любит и вспоминает с теплотой…
Но в этот важный момент мальчишку и подстерегла предательская кочка. Он споткнулся, и его понесло вперёд. Как конь-иноходец, выбрасывая ноги, Володька старался не упасть и удержать в руках кринку. Правда, часть молока из неё вылилась, облила его босые пыльные ноги. Но тут кинулся на помощь маршал, подхватил кринку и помог удержаться на ногах перепуганному неудачей мальчишке.
— Держись, боец, это ещё не самый страшный бой в твоей жизни! — с улыбкой успокаивал его Жуков. — А я думал, местный разведчик вышел из дома, построенного из шпал.
— Папка-то у меня путевой обходчик. По шпалам ходит, — несмело ответил мальчишка.
— На войне не погиб?
— Погибли мои дядюшки, а папка под бронью был. Дядя Веня с братом Борисом воевали. Раненые вернулись.
— Вам повезло, — произнёс маршал, и на его лицо легла скорбная тень. — Миллионы их положила война, мужиков вот с таких станций и деревень, известных и неизвестных героев, которыми вам, детям, нужно всю жизнь гордиться. А молоко-то зачем?
— Мама прислала, небось, давно парного не пили, — по-взрослому объяснил Володька, разглядывая Георгия Константиновича и не веря такой удаче.
— Верно, хлопец, не пил давно, наверно, с детства. Уж позабыл, что молоко бывает парным.
Он поднёс ко рту кринку, неспешно и долго пил, будто продлевал удовольствие, аж из углов губ стекали белые молочные капли и падали на траву. Наконец перевернул её вверх дном и не без радости признался:
— В жизни такого вкусного молока не пивал! Видно, корова у вас хорошая и травы добрые? Сам, небось, пасёшь? Я в детстве тоже пас.
— Это наша Майка-ведёрница! — похвастал мальчишка.
— Передай родителям спасибо, — попросил Жуков и, повернувшись к вагону, негромко попросил: — Лейтенант, принеси-ка нам подарок! А то пилотка у бойца-уральца Овчинникова изрядно поизносилась.
Вскоре из открывшейся двери тамбура молодцевато выпрыгнул молодой подтянутый офицер в перечёркнутой крест-накрест портупеей новой гимнастёрке, быстрым шагом подошёл к ожидающим и протянул подарок.
— Вот тебе, солдат, боевая пилотка победителя. А вот сухой паёк, — с радостью произнёс Георгий Константинович, надевая на голову парнишки новую пилотку. Она была с яркой красной звездой, отсвечивающей вечерние лучи солнца. И мальчишка не растерялся. Вытянувшись по стойке смирно, вскинул к виску правую руку и торжественно воскликнул:
— Служу Советскому Союзу! Спасибо, товарищ маршал!
— Вольно! — не без улыбки скомандовал тот. — А теперь давай побеседуем на мирные темы. Расскажи мне о станции, школьных делах. Я ведь давно не был в школе, — откровенно признался маршал.
…Более полувека пролетело с тех пор, но не забылась та встреча с уважаемым человеком. Даже весь незатейливый разговор запомнился, после которого он вернулся домой. Угостил семью и зашедших друзей жуковским шоколадом, бережно разломив по долькам. Он показался несказанно вкусным, ведь многие из них пробовали его впервые.
Маршальскую пилотку Володька хранил долгие годы, а потом пода рил племяннику Шурке, ведь такого дорогого подарка ни у кого из земляков не было. И долго в трудные моменты жизни спрашивал себя: как бы в этом случае поступил маршал Жуков? И становился смелее, увереннее, находил приемлемый выход из положения. Сверял по нему свои дела и поступки.
В начале ХХI века на его родной чебаркульской земле проходили международные военные учения. На них приезжали Президент России, председатель Китайской Народной Республики, президент США. Большие люди, ничего не скажешь. Но упорный Овчинников больше всего ценил визит на Южный Урал маршала Победы Георгия Жукова, равных которому не было не только в прошлом и предшествующих веках, но, скорее всего, не будет и в будущем. Таким несравненным гением виделся ему и народу Георгий Константинович Жуков, национальная гордость России!
Владимир КОЖЕВНИКОВ.
Невинномысск.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 15 августа 2019 года на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.