Июньский Пленум ЦК КПРФ призвал продолжить борьбу с антикоммунизмом, антисоветизмом и русофобией, а 13 июля провести Общероссийскую акцию протеста против произвола власти в защиту интересов трудящихся, противостоять административному произволу, преследованию членов КПРФ и гражданских активистов.
Под какими транспарантами идти на акцию протеста, для ставропольских коммунистов сомнений не должно быть. Необходимость дать отпор неонацизму на Ставрополье назрела.
Два года назад в размещённой в «Ставропольской правде» статье «Ставропольцы задались целью открыть России Сургучёва» читаем: «Заместитель председателя правительства края Ирина Кувалдина провела заседание рабочей группы, посвящённое теме возвращения в культурный оборот Ставрополья и России творческого наследия известного литератора, драматурга, публициста, общественного деятеля Ильи Сургучёва».
На то обстоятельство, что этот «общественный деятель» во время Второй мировой войны принимал участие в качестве «сотрудника гитлеровской пропаганды» нацистских ведомств Розенберга и Геббельса, рабочая группа закрыла глаза. Ведь прославление Сургучёва сулило определённые материальные и политические выгоды: можно было бы заручиться финансовой поддержкой из-за рубежа (газета «Вечерний Ставрополь» 14.12.15 «Ставропольские писатели – о «неизвестной классике» и эпохе перемен»), а с позиций «раскрученного» и возвеличенного в СМИ махрового антисоветчика легко было бы вести антикоммунистическую пропаганду, о чём писала «Правда» №106 (30749) от 28.09.18 в статье «Обыкновенный нацизм».
Прославление коллаборациониста Сургучёва ведётся по такому же сценарию, как и на Украине: сначала открытие музея и мемориальных досок, затем проведение всевозможных мероприятий (типа «сургучёвских чтений», театральных постановок, учреждение специальных фондов и грантов и т.п.), потом наименование улицы, обязательно школы – ну, и как венец, установка памятника. А там до проведения «декоммунизации» и «десоветизации» рукой подать.
В Австрии недавно разразился громкий политический скандал с вицеканцлером Хайнцем Штрахе. Уже на следующий день после демонстрации видео, где он обсуждал некую возможную финансовую сделку с якобы российской бизнесвумен, оппозиция организовала протестную акцию у правительственного здания с требованием досрочных выборов в парламент. Требования оппозиции были удовлетворены: выборы назначены на сентябрь, Штрахе подал в отставку.
У нас, конечно, не Австрия. Но ведь и повод для протестов в десятки раз убойнее. Например, присвоение школе имени нацистского пособника и открытие благотворительного фонда «Наследие Ильи Сургучёва». Трудно представить, что произошло бы в подобном случае в Австрии, которая жёстко пресекает проявление нацизма на своей территории.
Видя, что происходит с Украиной, где люди допустили прославление коллаборационистов, где снесли памятник Жукову, нужно заявить: школа имени Сургучёва – плевок в лицо ставропольским ветеранам, коммунистам и всем, кто сражался с фашизмом!
Скажем решительное «Нет!» возрождению неонацизма на Ставрополье!
Необходимо от Ставропольской городской Думы, от правительства края потребовать в открытом письме разъяснения на следующие вопросы:
Во-первых, в Государственном архиве РФ сохранилось несколько десятков номеров оккупационных газет «Новое слово» (Берлин, 1933-1944) и «Парижский вестник» (1942-1944) со статьями И.Д. Сургучёва. Редакция последней, по сути, была отделом фашистского Управления делами русской эмиграции во Франции. Является ли периодическое и регулярное печатание статей в газете сотрудничеством автора с нацистским режимом?
Во-вторых, в оккупированном Париже И. Сургучёв был руководителем Союза русских писателей и театральных деятелей, а заодно и парижского «Театра без занавеса». Величали ли его оккупационные власти в таком случае понемецки гауляйтером? Как известно, гауляйтер — структурная единица ведомства рейхсминистра А. Розенберга.
Будучи гауляйтером на оккупированной территории, не означает ли это, что Сургучёв сотрудничал с фашистами?
В-третьих, в монографии А.А. Фокина «Илья Дмитриевич Сургучёв: проблемы творчества» приведён факт ареста Сургучёва в связи с обвинениями в сотрудничестве с фашистами и содержанием его в парижской тюрьме полгода.
Можно ли считать данный факт судимостью у писателя?
Там же автором приводятся свидетельства современников Сургучёва: Струве, Алданова, Полонского, Берберовой, некоторых, как он выразился, «просоветских» парижских газет того времени, которые характеризуют писателя как «сотрудника Гитлера». Однако автор взял на себя смелость утверждать обратное, взяв за основу своих доводов, как это ни странно, публикации Сургучёва в профашистских газетах.
Не является ли это прямым нарушением пунктов статьи УК РФ 354.1 «Реабилитация нацизма»?
В-четвёртых, ещё один факт, говорящий о циничном и непродуманном решении нашей власти: в январе 1943 года в Ставрополе во время пребывания Сургучёва в городе вместе с фашистами была взорвана школа №4, а в 2017 году она была названа его именем. Давайте создадим параллель. Допустим, через 70 лет кто-нибудь предложит назвать школу именем Шамиля Басаева. Найдётся ли объяснение тому у современников, если даже будущие исследователи, допустим, «великого наследия Басаева» вдруг обнаружили бы у него «нетленное» произведение на фантазийно-садистскую тему, сравнимое, например, с сургучёвским «Большевики в Ставрополе»?
Вот вам факты и вопросы, господа чиновники в образовании, правительстве и т.д. Дайте ответ или возразите, если сможете. А факты, знаете, вещь упрямая. Если чиновники и депутаты не смогут ответить на перечисленные выше вопросы, то, быть может, прокуратура даст разъяснение на этот счёт?
Максим ИВАНОВ.
Ставрополь.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 11 июля 2019 года на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.