«Наш век – торгаш. В сей век железный без денег и свободы нет», – писал А. С. Пушкин в стихотворении «Разговор книгопродавца с поэтом» в 1824 году.
Мечтая о богатстве, поэт и сам не гнушался торговать. Он стал первым русским поэтом, которому начали платить за стихи. И не видел ничего в этом зазорного: «Не продаётся вдохновенье, но можно рукопись продать». И продавал. За стих (одну строчку) в 1828 году ему платили 10 рублей, в то время когда рабочий получал за месяц всего 14 рублей.
Но если XIX век был торгашеским, что сказал бы Пушкин о нашем веке – веке победившего капитализма?
Что такое капитализм?
«Свобода торговли – это и есть капитализм» (В.И. Ленин т. 44, с. 48).
Вот почему при социализме свобода торговли не допускалась.
«Свобода торговли — преступление» (В. И. Ленин т. 42, с. 77).
Он подчёркивал опасность не столько крупного капитала, сколько мелких торговцев (В.И. Ленин т. 42, с. 127), которые разносят бациллу мещанства (мелкобуржуазной психологии) и в итоге сливаются с капиталистами (В.И. Ленин т. 40, с. 297).
Примерно так и погибла Советская власть – во многом из-за, казалось бы, разрешённых и безобидных торговцев. Самые удачливые из них пополнили ряды олигархов, разжиревших, как известно, на грабительской приватизации народной собственности и благодаря той же свободе торговли. А торгашу без разницы, чем торговать – нефтью, газом или капустой белокочанной.
В чём же вред, исходящий от торгашей, ведь они же трудятся?
Торгаш – не труженик, а работник.
Труд – это всегда для других, а работа – это то, что прежде всего для себя – повинность, нужда, выгода. Конечно, труд – это тоже работа (расходование энергии), но работа не всегда является трудом. Это нужно понимать.
Да, торгаш тоже работает, но он ничего не производит, т. е. не творит нового, не созидает, а пользуется уже готовым материалом. И потому он всегда вторичен, а производитель первичен. Но вся надстройка над производителем паразитирует именно на нём. Не будет производителя – не будет торговцев, перекупщиков, чиновников, юристов, политиков и т. д.
Так должно быть, но на деле возникает воинствующая несправедливость: производители прозябают (и особенно сельские производители – первичные в жизни общества), а торгаши процветают, ибо имеют дело с живыми деньгами, которые они могут использовать как средство присвоения чужого труда – найма разорившихся.
Однако главный вред от доминирования торгашей в общественной жизни не столько экономический, сколько нравственный.
С одной стороны, они меняют ментальность нашего народа. Ведь русские люди издревле были народом-хлебопашцем, народом-воином, теперь же он превращается в торгашеский народ.
С другой стороны, каждый торгующий человек постепенно превращается в меркантильного индивида, который смотрит на окружающий мир и на любого другого человека именно с позиций денежной выгоды, в том числе и посредством обмана.
«Привыкшие к выгодам торговли торгуют и благом народа, кто им обещает злато, тому они вас обещают», – писал Н. М. Карамзин. Наблюдательный А. М. Горький отмечал: «Зимой торговля слабая, и в глазах торгашей нет того настороженного, хищного блеска, который несколько красит, оживляет их летом». Но разве «хищный блеск глаз» не означает, что человек превращается в хищника?
Кроме экономического и нравственного вреда, свобода торговли опасна и с социальной точки зрения, ибо формирует огромный слой перекупщиков (спекулянтов). Их в России в 2,5 раза больше, чем продавцов и в космическое число раз больше, чем производителей. Перекупщики – это элита торгашей. И живут они кратно лучше обычных продавцов и тем более производителей.
В итоге формируется общество ужасающей несправедливости.
Разумеется, что лучше всех должен жить производитель как первичное звено во всей общественной системе, но он находится в самом худшем положении – униженном и даже презираемом. (Шуточки над «колхозниками» и селянами – нашими «сеятелями и кормильцами» – сегодня никуда не делись).
Советская власть стремилась избежать этой несправедливости и на первое место ставила именно человека труда – производителя общественных благ. Но вернулся капитализм, и торгаш оседлал всё общество. Торговый капитал, в сущности спекулятивный, подчинил себе и производителей, и обывателей.
Все ли торгуют? Кажется, что торгуют все. Кто чем может.
Погоней за быстрыми живыми деньгами (т. е. торговлей) занимаются чуть более 20% российских граждан. Остальные же 80% в торговом процессе почти не участвуют, а лишь наблюдают за ним. Торговля создаёт видимость общественного богатства: прилавки ломятся от товаров и продуктов, а люди беднеют, покупая лишь самое необходимое. Многие завидуют торгашам, другие стремятся пополнить их ряды.
Но завидовать не стоит. Исследования показывают, что имущественное положение рядовых работников торговли самое что ни на есть пролетарское, а мировоззрение у них, увы, мелкобуржуазное. Ничего не поделаешь. Мелкий торговец всегда мечтает стать крупным буржуа. Удаётся это очень немногим. Большинство же из них всю жизнь прозябают за прилавком.
Умаление личности. Более всего от торговли, в чём я убеждён, страдают сами торгаши. У них один день похож на другой, как близнецы. Впрочем, как и годы. Им некогда читать, отдыхать или развиваться культурно. У них мировоззрение постепенно суживается до размеров прилавка или киоска.
«А что делать, если мне в школе работы нет?» Этим оправдываются многие. «Ненавижу торговать, но жить-то надо!»
Человек, постоявший у прилавка, к станку, к доменной печи, в класс, в лабораторию уже не вернётся. И землю пахать не станет. Это люди, потерянные для борьбы.
Торговля как возвышение личности. Есть прямо противоположная точка зрения, что торговля возвышает человека, особенно тогда, когда она является его призванием.
Лично я сомневаюсь в этом. О каком призвании тут можно говорить?
Только Советская власть вновь превратит торгового работника в честного и достойного труженика страны. Не та страна процветает, которая торгует, а та, которая производит.
Н.Ф. БОНДАРЕНКО.
Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 4 октября 2018 г. на сайте ЦК КПРФ, а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.